Затмение

Я сочувствующе улыбнулась его заверениям.

— Но я подумал, что это было бы хорошим напоминанием, — продолжал он. — Он твердый и холодный. — Эдвард рассмеялся. — И на солнечном свете он отбрасывает радужные блики.

— Ты забыл про самое важное сходство, — произнесла я. — Оно прекрасно.

— Мое сердце такое же тихое, — сказал он задумчиво. — И оно, тоже, твое.

Я тряхнула рукой, чтобы сердечко заблестело. — Спасибо. За оба.

— Нет, спасибо тебе. Это такое облегчение, что ты приняла подарок так легко. Пора тебе привыкать получать их. — он усмехнулся, блеснув зубами.

Я прильнула к нему, просунула голову под его руку и прижалась к нему. Возможно, это было похоже на объятия с статутей Давида Микеланджело, разница лишь в том, что это безупречное мраморное создание обняло меня своими руками и притянуло поближе к себе.

Это было неплохое место начать.

— Можем мы обсудить кое-что? Я оценю, если ты взглянешь на все непредвзято.

Он поколебался с минуту. — Постараюсь изо всех сил, — осторожно, ответил он.

— Я не нарушу никаких правил, — пообещала я. — Все будет, исключительно, о тебе и обо мне. — я прочистила горло. — Итак … я впечатлена тем, как хорошо мы нашли компромисс прошлой ночью. Думаю, я хотела бы применить тот же принцип к другой ситуации. — я удивилась, почему веду себя так официально. Должно быть — нервы.

— Что ты хочешь обсудить? — спросил он, улыбаясь.

Я отчаянно пыталась подобрать правильные слова, что бы начать.

— Послушай, как быстро бьется твое сердце, — прошептал он. — Оно трепещет словно крылышки колибри. Ты в порядке?

— Я чувствую себя отлично.

— Тогда продолжай, пожалуйста, — подбодрил он меня.

— Ну, думаю, вначале, я хотела бы поговорить с тобой об этом смехотворном брачном условии.

— Смехотворно оно только для тебя. И что о нем?

— Я тут размышляла … это все еще можно обсудить?

Эдвард нахмурился, посерьезнел. — Давным—давно мной была сделана самая большая уступка — я согласился забрать твою жизнь, вопреки своим собственным убеждениям. И это следует считать, как несколько компромиссов, сразу, в твою пользу.

— Нет. — затрясла я головой, стараясь поддерживать спокойное выражение лица. — С этой частью решено. Мы не обсуждаем сейчас мое …. изменение. Я хочу добиться некоторых других деталей.

Он с подозрением посмотрел на меня. — Про какие конкретно детали ты говоришь?

Я медлила. — Давай выясним твои условия вначале.

— Ты знаешь, чего я хочу.

— Супружество. — я произнесла это слово так, словно оно было ругательством.

— Да. — он широко улыбнулся. — Для начала.

Шок испортил мое спокойное выражение. — Есть что-то еще?

— Ну, — сказал он, с таким выражением лица, будто он уже все просчитал. — Если ты будешь моей женой, тогда — все мое, станет твоим, … например, деньги на обучение. Поэтому не будет проблем с Дартмутом.

— Что-нибудь еще? Пока у тебя не прошел приступ абсурдных желаний?

— Я бы не возражал против времени.

— Нет. Никакого времени. При таких условиях сделка разрывается прямо сейчас.

Он тоскливо вздохнул. — Всего год или два?

Я потрясла головой, мои губы упрямо сжались. — Переходи к следующему.

— Это все. Разве что, ты захочешь поговорить о машинах…

Увидев мою гримасу, он широко улыбнулся, затем взял мою руку и начал играть с моими пальцами.

— Я не представлял, что кроме желания превратиться в чудовище, ты хочешь чего-то еще. Мне очень любопытно. — его голос был низким и мягким. Не знай, я его так хорошо, даже не заметила бы легкую небрежность в тоне.

Я сделала паузу, глядя на его руки поверх своих. Все еще не зная с чего начать. Чувствуя его взгляд на себе, я боялась взглянуть вверх. Лицо вспыхнуло от прилива крови.

Его прохладные пальцы погладили мою щеку. — Ты краснеешь? — удивленно спросил он. Я продолжала смотреть вниз. — Пожалуйста. Белла, неизвестность ранит меня.

Я закусила губу.

— Белла. — Теперь упрек в его тоне, напомнил мне, как ему тяжело, когда я держу свои мысли при себе.

— Ну, я немного переживаю… о том, что будет после, — призналась я, наконец, взглянув на него.

Я почувствовала, как напряглось его тело, но его голос был нежен и бархатист. — Из-за чего ты переживаешь?

— Кажется, все вы убежденны, что после изменения, единственным моим интересом будет убить всех в городе, — призналась я, и он вздрогнул от слов, которые я подобрала. — И я боюсь, что буду так поглощена мыслями об убийствах, что не буду больше собой… и, что я не буду … я не буду хотеть тебя так же, как сейчас.

— Белла, это состояние не длится вечно, — уверил он меня.

Он меня не понял.

— Эдвард, — сказала я, нервничая, рассматривая веснушку у себя на запястье. — Есть кое-что, что я хотела бы сделать, перед тем как измениться.

Он ожидал, что я продолжу. Я не стала. Мое лицо все горело.

— Все, что хочешь, — подбодрил он меня, растерявшись и теряясь в догадках.

— Обещаешь? — прошептала я, зная, что моя попытка поймать его на слове не сработает, но не смогла устоять от такого соблазна.

— Да, — сказал он. Я взглянула вверх, что бы увидеть его серьезный и расстеряный взгляд.

— Скажи мне — что ты хочешь, и ты можешь получить это.