Затмение мозга (СИ)

Вот он зарылся всей пятерней в волосы на затылке, потянул на себя, заставляя чуть развернуться, подставить губы. Разряд!

Вот провел ладонью по напряженной груди, рывком освобождая ее от белья. Разряд!

Вот резко развернул к себе, удерживая за затылок, прихватывая зубами мочку ушка, другой рукой скользнув в трусики. Разряд, разряд, разряд!

Андреа уже мало что соображала, мозг совершенно отключился. Остались только голые инстинкты, практически на первобытном уровне диктующие ей подчинение доминирующему мужчине.

Потом она будет удивляться себе, совершенно не понимая, как она, всегда феминистично настроенная, активная женщина, вот так, в одну секунду превратилась в течную самку, жадно и с удовольствием принимающую подчиненное положение.

Потом, это все будет потом.

А пока что она с жаром отвечала на требовательные поцелуи своего случайного любовника, на его откровенные, грубоватые, но умелые ласки.

Покорно выгибалась в его руках, сначала чуть слышно, а затем все громче постанывая, задыхаясь от веса его тяжелого тела, от жара его горячей кожи.

Несдержанно вскрикивала от сильных, равномерных толчков, от нереального ощущения его в себе, еще больше заливаясь жаром от грязных, таких восхитительно непристойных бормотаний на ушко.

Впервые в жизни, Андреа не проявляла инициативы в постели (от нее этого никто и не ждал), а просто подчинялась, плавясь пластилином, давясь совершенно новыми для нее, просто невозможными ощущениями, захлебываясь от эмоций.

Мерл явно был настроен на долгую игру.

Прекрасно чувствуя девушку, он несколько раз останавливался у самой черты, не давая ей кончить, изматывая, мучая сладко, плавненько переворачивая так, как ему хотелось, сдерживая ее и сдерживаясь сам.

И только когда Андреа, порядком уже вымотанная, ловящая искусанными губами непослушный воздух, вцепилась в него ногтями, с низким стоном впиваясь в его шею зубами, моля, требуя, уговаривая дать ей разрядку, Мерл перестал держать себя в узде.

Андреа облегченно и жалобно застонала, жестко прижатая к основательно измочаленной простыне, принимая в себя его сильные бешеные толчки, слыша возле уха низкое, практически звериное рычание, чувствуя, что еще немного, и он разорвет ее, размажет по многострадальной кровати!

От этой, уже не сдерживаемой, животной прямо-таки агрессии, девушку мгновенно унесло, она бесконтрольно забилась под Мерлом, наконец, кончив так, как еще ни разу не бывало. Безудержно и громко вскрикивая, прижимаясь всем дрожащим телом к своему любовнику, стараясь слиться с ним еще теснее, чувствуя мгновенную острую боль в шее, куда пришлась хватка его зубов, слыша, как он неразборчиво матерится, кончая в нее.

Чуть погодя, обессиленно откинувшись на насквозь мокрые от пота подушки, девушка почувствовала на шее, на месте укуса, его губы.

Он целовал ее, легко и бережно, словно прося прощения за грубость.

========== 6. ==========

Мерл привалился к влажным подушкам, притягивая к себе поближе свою сегодняшнюю охренительную добычу. Потянулся за сигаретами, закурил, сунул еще одну подкуренную сигарету ей в рот.

Кошечка слегка затянулась, чуть поперхнувшись, выпустила дым. Скорее всего, она не курит… Но послушно приняла от него сигарету. Она вообще была на удивление послушной… Отзывчивой. Мягкой. Ласковой.

И с коготками.

Он, усмехнувшись, провел рукой по плечу. Чуть саднило, словно и правда кошка прошлась.

Дикая бестия.

Ну, он тоже хорош, так грызанул ее, аж стыдно теперь.

Ну, сама виновата. Нехер быть такой сладкой, что аж слюни текут, так бы и сожрал всю.

Он и так нехило сдерживался с ней. Обычно его бабы от него еле выползали, он не щадил, не жалел никого. До нее. С ней почему-то хотелось быть нежным. Даже странно, что она так действует на него. Секс с Китти оказался одним из лучших, что случались в его жизни. А, может, и самым лучшим. Он задумался, припоминая своих самых лучших баб, чтоб сравнить. Но, на удивление, не вспоминалось, не сравнивалось.

Хотелось еще. И пожрать. И выпить. Или в обратной последовательности. Наверно, да. Не стоило сразу же с первых часов затрахивать девчонку до полуобморочного состояния, она и так на грани.

Вон как привалилась к нему, сопит еле слышно, сонно.

Так, стоп, не спать! У него еще планы.

Мерл аккуратно выскользнул из-под нее, наклонился над уже практически задремавшей девушкой.

-Китти… Выпить хочешь? И че-нибудь перекусить?

Она открыла глаза, и у Мерла перехватило дыхание.

Ее теплый, сонный взгляд был настолько ласковым, настолько беззащитным, как у ребенка, что сердце отчего-то затопило щемящей нежностью. К ней, такой мягкой, такой уютной, такой…

Он облизнул пересохшие разом губы, потянулся к ней, нежно, невесомо, чуть дыша, провел языком по разомкнувшимся в готовности губкам, легко скользнул языком внутрь, не напирая, не настаивая, а только лишь смакуя вкус, словно заново, словно в первый раз исследуя.

Девушка чуть слышно, но так сладко застонала прямо ему в рот, что все мысли о еде и выпивке сразу испарились.