Затопить Германию

5 июня на закате все присутствовавшие в расположении эскадрильи были собраны в комнате инструктажа. У дверей поставили часовых. Чешир сообщил им, что вторжение начинается. Первая волна из 8 самолетов должна взлететь в 23.00, имея по 12 человек на каждом самолете — дополнительные пилот, штурман и 3 человека для сброса отражателей.

В эту ночь летчики не совершили ни единой ошибки. Час за часом они мотались в темноте над Ла Маншем, каждые 4 секунды выбрасывая новую порцию отражателей. Около 3.00 прибыла вторая волна самолетов. Это была самая трудная часть операции, так как они должны были состыковать свои действия с первой волной с точностью до секунды. Вторжения не видел никто.

Уже к утру, когда начал заниматься рассвет, одураченные немцы с берега увидели, с кем они имели дело. К этому времени самолеты находились в 7 милях от французского берега, именно там, где должны были находиться. Дальше на север другая эскадрилья занималась тем же самым с таким же успехом.

На пути домой они были вознаграждены. Немецкие береговые батареи открыли по ним огонь. Но не из зениток, а из тяжелых орудий. 12»  снаряды полетели в мифическую армаду, на присутствие которой указывал радар. Германские торпедные катера вышли из Кале и Булони, но чтобы уничтожить противника, им потребовались бы воздушные торпеды.

Немцы действительно поверили, что главные силы вторжения должны высадиться в этом районе. (В лагере для военнопленных в тот день я слышал, как немецкое радио объявило, что 2 огромные армады направляются к мысу Антифер и Кале. Это нас страшно обрадовало, но потом мы несколько месяцев гадали, что случилось с этими конвоями.)

В Булони и Дьеппе основная часть германской армии, поднятая по тревоге, вместо того, чтобы двигаться в район высадки к Гавру, ждала, ждала, ждала… армаду, которая и не должна была появиться здесь. К этому времени немцев подняли и остальные эскадрильи, которые разрушали мосты через Сену. Войска союзников сумели закрепиться на плацдармах гораздо легче, чем даже смели мечтать.

В тот вечер Чешир объезжал на машине вместе с Манро периметр аэродрома. Почему, он и сам не может вспомнить. Сразу позади бетонированных площадок стоянки звена А они увидели огромный грузовик, крытый брезентом, который медленно полз вдоль ограды.

— Что он здесь делает? — не слишком заинтересованно проворчал Манро.

Зато Чешир, у которого в голове все еще сидели инструкции к D—дню, сказал:

— Бог его знает. Давай посмотрим.

Они затормозили под носом у грузовика, и тот остановился. Они выскочили из джипа и подошли к водителю грузовика.

— Что вы сюда везете? — спросил Чешир.

— Котлы для кухни, сэр, — ответил шофер.

— А вы не ошиблись? Кухня вон там, — Чешир махнул рукой назад.

— Конечно, нет, сэр. Мне приказали сгрузить их там, — и шофер указал на дальний конец аэродрома.

— Бомбохранилище! Это же бомбохранилище. Что вы на это скажете? — в голосе Чешира зазвучало подозрение.

— Мне сказали именно так.

Чешир предложил:

— Давай глянем, Лес. Здесь кроется что—то странное.

Он влез на борт грузовика. Еще один кусок брезента укрывал бесформенную массу в кузове. Чешир приподнял угол и вскрикнул от неожиданности.

— Боже мой, посмотри сюда!

В кузове лежали два сверкающих стальных монстра. Они походили на акул, такие длинные, стройные, с острыми носами.

— Бомбы, — сказал Чешир почти испуганно. — «Толлбои»  Уоллиса.

Они последовали за грузовиком в бомбохранилище и с удивлением обнаружили, что оно почти до отказа набито «толлбоями», укрытыми брезентом. Офицер службы вооружения немного извиняющимся тоном сообщил:

— Они поступают по ночам с прошлой недели, сэр. Однако нам приказали помалкивать.

Чешир отправился обратно в свой кабинет и позвонил в штаб группы Кохрейну по телефону, оснащенному скрэмблером. Он сообщил, что только что осмотрел «новые котлы для кухни в бомбохранилище». Чешир уловил еле различимые следы веселья в голосе Кохрейна:

— Это хорошо, что они в хранилище, Чешир. Скоро вы начнете их использовать.

Вызов пришел без предупреждения через 48 часов. Было передано сообщение, что германская танковая дивизия выдвигается по железной дороге из Бордо к плацдарму. Поезда должны проследовать через тоннель Сомюр, лежащий в сотне миль от берега. Уже после обеда Харрис предложил Кохрейну попытаться заблокировать тоннель, прежде чем поезда пройдут через него. Следовало действовать быстро. Прежде чем бомбардировщики прилетят к тоннелю, настанет ночь. В темноте тоннель будет исключительно сложно найти. Совершенно очевидно, что только одна эскадрилья могла это сделать. И только один тип бомбы!

Около 17.00 Чешир получил приказ взлетать как можно быстрее. Началась безумная спешка, чтобы собрать летчиков. Например Шэннон, и Манро играли в крикет в Метеригэме. Нужно было выволочь «толлбои»  из бомбохранилища и подвесить их на самолетах. Эскадрилья поднялась в воздух сразу после заката, а чуть после полуночи Чешир на своем «Москито»  выпустил осветительные ракеты над излучиной реки и увидел место, где рельсы исчезают в тоннеле, уходящем вглубь холма Сомюр.