Зацепить 13-го

Он покачал головой, опираясь на костыль, подошел еще ближе. Наши тела соприкоснулись.

— И ты прости, — угрюмо ответил он, переводя взгляд с моих глаз на губы.

— Ты-то за что извиняешься? — удивилась я, дрожа всем телом.

Он протянул руку к моему лицу и приподнял мой подбородок.

— Потому что я не должен делать этого, — прошептал он.

А затем поцеловал меня.

Едва его губы коснулись моих, все тело захлестнуло жаркой волной, которая вызвала в животе жгучую, но приятную боль.

Я не могла связно думать. Странно, что я еще дышала. И тогда я сделала то, что только и могла сделать в этих обстоятельствах: схватила его за руки и поцеловала.

Это был мой первый настоящий поцелуй (тот, в его комнате, не в счет). Я понятия не имела, что делаю и что вообще со мной творится.

Я только знала, что не хочу, чтобы он останавливался.

Когда его рука скользнула по моей и замерла на бедре, я пропала.

Целиком и полностью утратила рассудок.

Отчаянно дрожа, я прислонилась к двери и потянулась губами к губам Джонни.

Чувства обрушились на меня, как шар-баба для сноса зданий.

Чем дольше Джонни меня целовал, тем сильнее я дрожала.

Тем сильнее я жаждала его поцелуев.

Когда кончик его языка коснулся моей нижней губы, я застонала.

Сообразив, чего он ждет, я разомкнула губы и затаила дыхание, чувствуя, как его язык проник мне в рот.

Он нежно коснулся моего языка, медленно и терпеливо.

Боже мой!

Милосердный младенец Иисус.

Я целовалась с Джонни Каваной.

Джонни Кавана меня целовал.

Его язык был у меня во рту, рука лежала на моих волосах, а мое сердце в его кармане.

Это было…

Это было…

Всем, чего я не ожидала, и более того.

Я робко провела языком по его языку.

Джонни вознаградил меня тихим одобрительным рычанием, исходящим откуда-то из глубин его груди.

Все так же дрожа, я обняла его за талию и притянула к себе. Я не понимала, чтó делаю, но знала: тело требует еще.

С каждым соприкосновением наших губ, с каждой дуэлью наших языков я становилась увереннее. Теперь я уже мурлыкала в его объятиях, нетерпеливо ударялась о его тело, пока мы неуклюже ковыляли к ближайшей скамейке.

Что происходило?

Почему это происходило?

Я не знала.

Не знала и не желала знать.

Добравшись до скамейки, Джонни тяжело опустился на деревянное сиденье.

Движение вызвало боль, он застонал, но не перестал меня целовать. Отбросив костыль, Джонни подтянул меня к себе и поставил у себя между ног.

Его руки скользнули по плечам, сжали мне талию, и я тоже застонала.

Это был стон наслаждения, и Джонни одобрительно заурчал.

— Ты в порядке? — не отрывая губ, спросила я, крепко держась за его плечи.

— Продолжай меня целовать, — сдавленно произнес он. — Хочу тебя очень.

— Хочешь? Меня? — переспросила я, содрогнувшись всем телом.

— Ужасно хочу, — простонал он.

Его руки оказались у меня на бедрах, он приподнял края юбки, усадил меня к себе на колени, лицом к нему.

Помня о его травме, я старалась сидеть так, чтобы не слишком давить ему на бедра. Обхватив его лицо своими маленькими ручками, я поцеловала Джонни со всем жаром, что был у меня внутри.

Джонни вздрогнул от моего прикосновения, но я не отодвинулась.

Я не могла сдержаться.

Я хотела трогать его лицо.

Я хотела трогать его везде.

— Я правильно все делаю? — прошептала я, болезненно ощущая свою неопытность.

— Более чем, — заверил Джонни, вновь приникая к моим губам.

— Я целуюсь в первый раз, — простонала я сквозь его губы.

— Безупречно, — еще раз заверил он, проникая горячим языком мне в рот.

Погружаясь в глубокий, одурманивающий поцелуй, я расслабилась и позволила себе впитать ощущения, пронизывающие меня.

Потрясающие.

Его губы были такими нежными.

А тело — таким крепким.

Он так приятно пах.

Он был таким вкусным.

Я тонула в чувствах.

Не в силах удержаться, я запустила руку в его мокрые волосы и потянула к себе.

Джонни вознаградил мою смелость тихим рычанием, обхватил мои бедра, передвинул меня чуть ниже и приподнял свои бедра.

Я стонала и не противилась, захваченная опьяняющим, изумительным ощущением его тела, прижатого к моему. В этот момент я не думала, что мои движения могут причинить ему боль.

Джонни явно наслаждался нашим контактом.

Я это чувствовала по его телу.

Устроившись у меня между ног, Джонни не делал поползновений к более тесному контакту.

Он продолжал поцелуй, скользя жарким языком, сжигая меня одним лишь своим ртом.

Его жар передавался мне, и все тело сладко ныло.

Забыв, что сижу у него на коленях, я потянулась, что-то промурлыкала ему в губы и резко опустилась.

Джонни застонал, и я застыла, вдруг вспомнив о травме.

— Тебе больно? — спросила я, не отрываясь от его губ.

— Только если ты останавливаешься.

Он коснулся моего затылка. Наши лица находились почти впритык, отчего поцелуй стал еще глубже.

Думаю, я его люблю.

Думаю, я куда-то падаю.

Пожалуйста, не делай мне больно.

Пожалуйста, никогда не делай мне больно.

Мозг захлестывали безумные, порожденные вожделением мысли, и все они были о Джонни.