Затворницы. Миф о великих княгинях

Во время допроса, состоявшегося 25 ноября 1525 года, он сообщил, что ворожея Степанида вместе с великой княгиней заговаривали воду, а потом этой водой смачивали сорочку, штаны и другое нижнее белье Василия. Это уже походило на настоящее колдовство, которого в то время все очень боялись. Изобличенных колдуний обычно сжигали на костре или опускали в прорубь под лед.

Но Василий Иванович не стал жестоко наказывать жену: либо не хотел выносить сор из избы, либо еще не до конца к ней охладел. Он лишь повелел близким людям отвести ее в небольшой Рождественский монастырь на Рву (на Красной площади около выкопанного рва) и там постричь.

В официальных летописях записали, что Соломония сама долгое время настаивала на разводе, ссылаясь на свою детородную немощь и болезни, но великий князь не соглашался с ней расстаться. Тогда она обратилась за советом к митрополиту Даниилу, и тот уговорил Василия III отпустить жену в монастырь.

Однако современники совсем по-иному рассказывали об этом событии. Они знали, что великая княгиня никогда не помышляла о постриге и уезжать из Кремля в монастырь не собиралась. Когда к ней пришли посыльные от великого князя с монашеским платьем, она схватила его и в гневе растоптала. Тогда любимец Василия Шигона Поджогин обругал Соломонию и ударил бичом. Он решительно заявил опешившей от неожиданного оскорбления великой княгине, что пострижение осуществляется по воле государя. В итоге несчастная женщина расплакалась и смирилась с горькой участью.

Однако за строптивость ее отправили не в Новодевичий монастырь, а в далекий Каргополь. Собираясь в путь и как бы желая снять с себя напрасные обвинения, Соломония, ставшая инокиней Софией, сообщила близким подругам, что беременна. Те после ее отъезда сразу же передали новость своим мужьям. Вскоре она дошла до ушей самого великого князя, успевшего обзавестись новой женой. Василий Иванович страшно разгневался и приказал высечь сплетниц кнутом. По его приказу бывшую жену перевели в суздальский Покровский монастырь под надзор соглядатаев. Но тем вряд ли удалось что-либо выяснить. Монахиня София ни с кем общаться не желала.

Через некоторое время великий князь отправил в Покровский монастырь следственную комиссию, которой сообщили, что Соломония-София родила сына Юрия, однако ребенка никому не показывает, заявляя, что простые смертные недостойны видеть его. Когда же сын вырастет, то отомстит за обиды матери, грозилась монахиня московским посланцам.

Неопределенность привела к тому, что слухи о существовании княжича Юрия остались. Возможно, благодаря им в 1526 году Василий III, все еще не имевший детей от новой супруги, пожаловал Соломонии-Софии несколько сел, так, на всякий случай.

В 30-е годы прошлого века археологи решили проверить правдивость сведений о рождении у Соломонии сына. Они провели раскопки в захоронениях Покровского монастыря и в одной из небольших гробниц обнаружили одежду мальчика.

Возможно, таким образом была имитирована смерть никогда не существовавшего ребенка.

Соломония-София оставалась в Покровском монастыре достаточно долго, пережив и бывшего мужа, и соперницу. Она умерла 18 декабря 1542 года. Чем же были заняты ее долгие дни и горестные ночи? Еще в бытность великой княгиней Соломония увлекалась декоративным шитьем и лицевыми вышивками. Под ее началом искусные мастерицы вышили несколько покровов на раки святых Кирилла Белозерского и Серпы Радонежского, подаренные монастырям во время богомольных поездок.

В Покровском монастыре монахиня-княгиня с еще большим рвением стала заниматься любимым целом. По просьбе местных монашек она вышила красивый покров с изображением святой на раку Евфросинии Суздальской, героини первого рассказа. Он сохранился до наших дней, этот образец подлинного искусства, созданный несчастной первой женой Василия III.

Кроме Соломонии, в Покровском монастыре жила сестра Василия III, постригшаяся под именем Александра (возможно, речь идет о второй дочери Софьи Палеолог — Елене или второй Феодосии). Потом в нем приняла постриг и двоюродная сестра великого князя Анна Васильевна Бельская. Все они были похоронены в подклете Покровскою собора, построенного по воле Василия III еще в 1510 — 1514 годах.

Этот собор, видимо, сразу задумывался как усыпальница для опальных знатных женщин. Скромно убранный внутри, без настенных росписей и с черным полом, он имел обширный цокольный этаж с маленькими оконцами, почти не пропускающими свет. Там и помещались гробницы.

Во второй половине XVI века здесь нашли последний приют одна из жен Ивана Грозного, Анна Васильчикова, первая и вторая жены царевича Ивана Ивановича — Евдокия Богдановна Сабурова и Прасковья Михайловна Соловая. В XVII веке похоронили жену князя Д. И. Шуйского — Екатерину Григорьевну Скуратову-Бельскую (ее прах привезли из Польши) и вторую супругу царя Василия Шуйского — Марию Петровну Буйносову. Среди узниц монастыря были дочь царя Бориса Годунова — царевна Ксения и первая жена Петра I — Евдокия Федоровна Лопухина.