Завербованная смерть

Ни отступать, ни скандалить, ни тем более становиться в позу директору не имело смысла. И он это прекрасно понимал. Можно было, конечно, потребовать ордер, санкцию прокурора и все такое прочее, но все эти меры отсрочили бы обыск на полчаса, максимум – на час. Следователь оставил бы здесь для наблюдения своих ребят, а сам бы быстро смотался за ордером, который ему, учитывая последствия медвежьего погрома и скрытый двойным дном тайник, выдали бы незамедлительно. Да еще подкинули бы с десяток рьяных полицейских. Так что обыск прошел бы по всем правилам кинематографа – с вытряхиванием перьев из подушек, распарыванием спинок кресел, переворачиванием мебели. Может быть, такого и не было бы, но на такой погром полицейские вполне имели право. А вдруг в тайнике перевозились наркотики? И если судить по объему полости под клеткой, туда запросто можно было впихнуть с полтонны героина! При таких раскладах тут полтруппы можно было подвести под статью и упрятать за решетку. И никакое родное правительство даже слова не пикнет в защиту своих сограждан…

Поэтому директор скрепя сердце молча кивнул в знак согласия содействовать следствию. Тем более что ни о какой плановой репетиции сейчас и речи не могло идти. Дай бог, чтобы не сорвалось вечернее представление, а то и того хуже – все гастроли.

– Только, пожалуйста, – попросил руководитель цирка, – я попросил бы вас осматривать личные вещи и помещения артистов в присутствии хозяев.

– Конечно, конечно! Непременно, – любезностью на любезность ответил следователь, и по его молчаливому знаку работа закипела.

Однако то ли преступники были очень хитры и предусмотрительны, то ли полицейские утратили свои навыки, но так или иначе, а круг не осмотренных объектов все сужался, и пока ничего предосудительного так и не было найдено.

Время шло, полицейские то и дело подбегали с безрадостными докладами, и следователь стал заметно нервничать. Полтонны героина, а значит, и его стремительный карьерный взлет с повышением по службе накрывался известно чем. В конце концов он не выдержал стояния под насмешливыми взглядами циркачей и, оставив вместо себя присматривать за артистами верзилу-сержанта, сам принялся за обследование оставшихся помещений.

– Это чей трейлер? – поинтересовался он у директора труппы, который в качестве понятого неотступно следовал за обыскивающей группой. – Кому он принадлежит?

– Здесь живет Вольдемар Жозеффи, – сообщил управленец, умышленно умолчав о его служебном статусе, и один из полицейских трусцой направился за хозяином, и через минуту взволнованный иллюзионист предстал пред зеленые очи правосудия.

– Пожалуйста, откройте дверь, – вежливо попросил сыщик.

Вольдемар со словами: «У нас никто и никогда не закрывается. Среди артистов труппы нет ни воров, ни преступников» толкнул незапертую дверь и ступил в свою вотчину. Следом за ним вошли сыщик, директор и двое полицейских чинов.

В общем-то, как и в остальных трейлерах, осматривать особо здесь было нечего. Полки с мелким реквизитом и гримом, напольные вешалки с костюмами для выступления, две кровати, стол, пластиковая посуда… Вот и весь нехитрый скарб. Вряд ли злоумышленники смогли бы укрыть здесь пять центнеров наркотических веществ. Разве что два вот этих массивных черных ящика…

– Я попросил бы вас показать нам, что находится внутри этих контейнеров, – следователь ткнул на ящик, в котором иллюзионист обычно распиливал свою ассистентку, и на второй, который участвовал в номере «человек-невидимка».

Иллюзионист послушно поклонился, зажег электрические лампы, хоть в трейлере было достаточно светло, встал в заученную сценическую позу и, словно выступая на манеже, стал быстро вращать ящики вокруг своей оси, попеременно открывая и закрывая дверки, выдвигая какие-то полочки и зачем-то постукивая по обитым материей стенкам деревянной тростью с набалдашником.

– Прошу убедиться, господа, – приговаривал он при этом, – что этот ящик – совершенно пуст. Пожалуйста, убедитесь, если не верите. – Он протянул следователю свою палочку, но тот только качнул головой:

– Спасибо, – вежливо отказался он, – я и так прекрасно вижу. Можете возвращаться назад.

– Если уж вы здесь все осмотрели, – в свою очередь, попросил иллюзионист, – можно я останусь у себя? На улице слишком жарко. Я никуда не буду выходить, – клятвенно пообещал мистер Жозеффи.

– Хорошо, – согласился блюститель закона, – оставайтесь. Но после окончания обыска я попросил бы вас проехать с нами в полицейский участок для более детального выяснения обстоятельств этого дела.

– Как вам будет угодно, – вежливо поклонился иллюзионист, и полицейская процессия покинула помещение.

Вольдемар дождался, пока стражи порядка удалились на достаточное расстояние, тихо повернул ключ в замке и негромко прорычал:

– А ну-ка выходи, курица ты безмозглая…

И как по волшебству, из ящика, который только что был совершенно пустым, бесшумно ступая босыми ногами, вышла белая, как полотно, Изольда.