Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу

– Ты ко мне глубоко неравнодушна, Леля.

– Да! – с достоинством признала я. – Но с каких это пор слова «хочу» и «люблю» – синонимы? – И потыкала пальчиком в предлагаемую грудь. – Жестко, недоварено!

Гад поперхнулся. Но поползновений не оставил:

– Леля, но ведь нам с тобой хорошо вместе! Не отказывай себе в исполнении самых заветных желаний…

Я его перебила с откровенной злостью:

– Скорей уж тебе!

Хмырь с облачком на личике слегка растерялся. Потом с заметной угрозой произнес:

– Хорошо. Будь по-твоему! Если и после этого ты скажешь, что не хочешь быть со мной, хотя сама позвала меня сюда, я уйду. – Его глаза из-под туманного облачка, странно меняющие цвет и форму, смотрели холодно и жестко. – И не приду больше в твои сны, сколько ни зови!

Несмотря на жестокие слова, а может быть, даже вопреки им, его большие сильные руки обхватили мои плечи мягко и нежно. Мужчина наклонился и поцеловал меня…

Как там описывают этот кульминационный момент в любовных романах: подгибаются пальцы ног?

У меня ничто штопором не заворачивалось, мурашки табунами по муравейникам не бегали, иерихонские трубы в ушах не трубили. Ничего такого.

Просто у меня подогнулись колени и я безвольно повисла, почти теряя сознание и уж точно утратив всякую способность соображать. В эту минуту клиент созрел и был готов на все! Ну, почти на все! Ну, почти-почти на все!

Это-то меня и остановило! Потому что я не определила – где заканчивается «почти» и начинается «уже»!

– А ну стоять! – подскочила я резвым зайчиком и врезалась диэру макушкой в подбородок.

Князь замычал и выстоял. Крепкий дуб, не трухлявый. Можно пилить дальше!

– Мы еще так мало знакомы! – заявила я, с чем-то собравшись. Мыслями это было назвать сложно.

Мне подарили недоуменный взгляд и явно показали, где находится мой ай-кью.

Я и без него знала – за плинтусом. Просто не нужно это так явно афишировать!

– И для принятия столь важного решения, – я начала вдаваться в подробности, – нам нужно поближе узнать друг друга.

Князь потер подбородок и выразил немедленное желание ознакомиться с материалом. Руками. По которым и получил.

– Я не это имела в виду! – нежно пояснила я, пока диэр проверял – все ли пальцы целы или я что-то оставила себе на память.

– Яснее нужно выражаться! – заявил этот наглец, показывая степень моего падения.

– В! НА! И ТУДА! – отрапортовала я. – Остальные слова просто добавь в нужных местах.

– Ну, знаешь! – взъярился князь. – Так со мной еще никто не разговаривал!

– Все когда-то бывает в первый раз! – философски заметила я. – СТОЯТЬ! – Это он собрался слинять прочь от моего праведного негодования. Нет уж! Мой сон – мое негодование! Получите все оптом!

– Стою! – так и остался стоять спиной, прямо ею выражая неудовольствие и что-то еще. (Что-то еще было прикрыто полотенцем.) – У тебя есть еще что мне сказать? Или я пойду найду кого-то посговорчивей?

– Иди, – кивнула я. И тут же: – СТОЯТЬ!

– Ты в общем определись, – «хмыкнула» спина, и полотенце начало сползать, обнажая мускулистые ягодицы с ямочками.

– Не могу, – правдиво призналась, сглатывая набежавшую слюну. Обвинила: – Ты меня отвлекаешь! Это нечестное оружие!

– Что ты подразумеваешь под «орудием»? – поинтересовался он, оглядываясь на меня через плечо. Проследил мой взгляд. – О-о-о! Вообще-то у мужчины это обычно спереди…

– Меня и сзади устраивает. – Я вонзила ногти в ладони и глубоко вздохнула. – Если я еще и спереди все увижу – хана тебе! У меня… э-э-э… откроется берсеркерство на почве неудовлетворенности жизнью…

– Я – бессмертен. – Как будто кого-то это сейчас интересует или ему поможет!

– В этом-то и проблема! – призналась я. – Никакого удовольствия от смертоубийства!

– Замечательно! – заявил этот невозможный тип, стаскивая полотенце и предъявляя себя во всей красе. Типа смотри, чего лишаешься!

Нет, я, конечно, предполагала, но это!

– Это сон! – отреагировала я и зажмурилась. – И вообще, пора вставать и…

– И ты все равно это завтра ночью увидишь, – прошептали мне на ухо, прижимаясь и пытаясь протаранить мне живот.

– Ни за что! – упрямо отреклась я от «подарка» и… проснулась еще до рассвета.

Рядом с моей кроватью столпилась вся моя команда с траурными лицами и цветами в руках.

– Ик! – возникла первая мысль. Я ее озвучила: – Это проводы в последний путь?

– Как-то так! – пожала плечами Шушу и кинула в меня букетом. Слава богу, не попала, а то этой дурой в обхват шириной – сто пудов бы покалечила. – Тут тебе прислали церемониальную одежду, и мы решили тебя немного подбодрить перед тем, как ты ее увидишь.

Я посмотрела на туеву хучу цветов и поняла: дело дрянь! Все очень плохо!

Оказалось – гораздо хуже!

Из-за спин девушек ко мне пробрался лысый дядька и начал ворожить в моем изголовье. Я подумала было: чокнутый евнух, местный малахольный дервиш, но и тут нагло обманули – оказалось, менталист с прибабахом. И была у дяденьки только одна, но важная задача – выяснить, сколько мужчин у меня до свадьбы было.