Заверните мне луну

Кло отказалась, сославшись на необходимость уехать домой и принять душ — словом, расфуфыриться ко встрече с прекрасным Томом Эллисом. Я согласилась. Леонард никуда не убежит; на завтрак он уплел три банки кошачьей еды. Хотя вряд ли это можно было назвать здоровым питанием. Мы сидели в баре в районе, где жил Шон, и говорили о предстоящем свидании Кло. Дело закончилось обсуждением нашего совсем не радующего семейного положения. Я и не думала ходить на свидания после Рона, а Шон последний раз встречался с какой — то преследовательницей. Понуренные, мы так и сидели с пивом.

— А Кэрри не объявлялась? — спросила я. Этим именем мы нарекли женщину, ходившую за ним по пятам. Вообще же ее звали Джэнет.

— Нет, и слава богу, Я слышал, что она встречается с Питом, бухгалтером, — сказал он.

Я не могла поверить. Кэрри была душевнобольной.

— Так, надо думать, Пит знает о ее болезни?

— Ну, если он проводит с ней время, наверное, знает, — ответил Шон и улыбнулся своей сообразительности. — Не умничай, это тебе не идет, — сказала я и с отвращением продолжила: — Не верится, что ты не спустил его с небес.

— Ты бы поступила точно так же, — указал он.

Я была в ярости.

— Ничего подобного.

— Не лукавь. Если бы у твоего порога ошивался какой — то псих и потом отстал от тебя, ты бы не преминула воспользоваться такой возможностью.

Я затрясла головой.

— С тобой что — то не так.

— Ты бы сделала то же самое.

Я сменила тему, потому что он не ошибался. После еще нескольких пинт я заговорила о будущем. Я беспокоилась, по крайней мере мне так казалось, оттого, что все мужчины Кло оказывались подонками. Я нашла парня, идеального парня, в шестнадцать лет. Он был моей судьбой, и теперь его не стало. Согласно элементарной статистике я была обречена на долгие годы встреч с полными идиотами, прежде чем когда-нибудь снова встречу своего молодого человека. Если вообще встречу. А вдруг меня достанет жизнь в собственном мирке с Леонардом, достанут заботы о его рационе, и я решу выйти замуж за какого-нибудь морального урода просто для того, чтобы не быть одинокой? Паника начала потихоньку одолевать меня.

Шон смеялся.

— Этого не произойдет.

— Но может, — спорила я.

— Ни в коем случае, — утверждал он.

— Почему? Почему ни в коем случае? — вопрошала я.

— Потому, — улыбался он.

— Почему потому? — давила я.

— Потому что ты никогда не пойдешь на это.

Я улыбнулась.

Его слова были словно бальзам на мою больную душу, но потом он добавил:

— Тебя слишком дорого содержать.

Но я решила проигнорировать его.

Мы снова замолчали. Меня поразила некоторая озабоченность Шона, несмотря на нашу беседу. Он сидел, уставившись в стакан, и теребил левое ухо.

— Ты немного нервничаешь? — спросила я.

— Разве?

— Да, — кивнула я.

— С чего ты взяла? — спросил он заинтригованно.

— Знаешь, как я подбираю с одежды невидимые нитки? — спросила я, и он кивнул в подтверждение того, что знает. — Так вот в подобной ситуации ты тянешь себя за левое ухо.

Он усмехнулся и убрал руку от уха.

— Хочешь знать, в чем дело? — поддразнил он.

— Да.

— Зачем?

— Частично, чтобы помочь тебе, частично, чтобы ощущать, что я не одна такая несчастная. Шон засмеялся:

— Это деликатный вопрос.

— Деликатный? Насколько деликатный?

— Ну, ты знаешь, что я работаю в офисе с десятком женщин и двадцатью парнями. Я кивнула. Я действительно знала.

— Хорошо, значит, переспишь с некоторыми из этих женщин, и все здорово, но потом переспишь еще с несколькими, ну и женщины начинают сплетничать.

Разговор принимал интересный оборот, и сплетница, жившая во мне, так и кричала: „Переходи к сути!“ — Выясняется, что некоторые из них утверждают, что на стене женского туалета что — то написано обо мне. — Что? — спросила я тихо, думая: „А хочу ли я знать это на самом деле?“

Он прокашлялся:

Шон Броган дает в…

Я чуть не подавилась пивом.

— Теперь если они все вместе, то свистят, когда я прохожу мимо. Я чувствую себя оскверненным, — продолжал он и снова принялся теребить левое ухо.

Я просто не находила слов. Одна часть меня хотела смеяться, а другая — собирать с брюк невидимые нитки, поэтому я просто скрестила руки.

— Ух ты. Ужасно, — выдавила я, надеясь, что при этом не покраснею. Мне стало его жалко. Ему надо было поговорит с мужчиной. Я не могла помочь ему советом.

— Это сущий кошмар. Кэрри в курсе, а у этой стервы есть фотографии!

— Боже мой! — сказала я, чувствуя себя чрезвычайно неудобно.

— Что бы ты сделала? — серьезно спросил Шон.

— Я бы просто больше не давала им повода, — ответил я, и он вдруг рассмеялся. Тут я поняла, что сказала глупость. „„Больше не давала им повода“. Не могу поверить, что только что произнесла это“.

Но потом я поняла, что тоже смеюсь.

После нескольких пинт Шон решил, что ни за что не станет спать с коллегами, и мы выпили за его весьма мудрый выбор.

Я добралась до дома к десяти; Шон встречался с какой — то девушкой — не коллегой. Работал телевизор, и с кухни доносился шум закипающего чайника. Поскольку я жила одна, такая ситуация была чревата проблемами.