Завещаю вам не скучать (СИ)

― К-а-а-ак дам в лоб, ― предупредила я, не слишком изящно уронив себя в кресло напротив и держась за голову.

― Ну извини, я жажду немного потоптаться по вашему звездному союзу. Не каждому вампиру выпадает честь всенародно отжать собственный замок у законного владельца, не каждой человеческой женщине ― доставить столько проблем конкретному бессмертному, желающему только одного ― тишины и спокойствия. Натан, если ты запоёшь, ты сможешь стать звездой эстрады, на волне такой популярности. Читай рэп, это в моде.

― Сдались мы этим идиотам, ― пожаловалась я. ― Сотни лет замок никому не был нужен, а тут слетелись!

― Загадочный брюнет с тёмным прошлым появляется из ниоткуда и молодая добродетельница, ещё недавно заявлявшая о своих намерениях на всю Трансильванию, внезапно переписывает на него замок, несмотря на то, что мэр N-шти уже подумывал, на какую из стен повесит собственный портрет? Представь, какие слухи поползли бы, если бы той же ночью ты сбежала в Россию! А оттуда ты могла бы слать такие шикарные интервью!

― Слухи не страшнее, чем сейчас, полагаю.

― Считаешь, любовница Натана ― это ощутимый удар по репутации? Иди в мои!

Симбионт, который так упорно ходил из одного угла в противоположный, что мог протоптать в ковре под ногами одну прямую линию, на мгновение замер, но потом продолжил свое бесплодное занятие, пробормотав что-то себе под нос на французском.

Я как можно естественнее засунула руку в карман и нащупала кнопку диктофона, но нажать не успела. Тедди не подвел: громко и четко, как на запись или на уроке французского, парировав фразой, в которой я уже поняла целых два слова: «собака» и, кажется, «сад».

Натан пристально посмотрел на меня, но ничего не ответил.

― Боюсь, Юлия, теперь ты, как честный человек, просто обязана на нём жениться!

― Теодор, не загостился ли ты? ― с досадой спросил Натан.

― Да вроде бы, нет, ― продолжал веселиться Тедди. ― Я как раз вовремя, наслаждаюсь вашим триумфом.

― Отлучу от своих дел!

― Как будто я не смогу смотреть список твоих операций на официальных сайтах!

― А где Милена? ― я поняла, кого не хватает в комнате.

― Устроила бурную сцену и ушла отлёживаться, ― пояснил Теодор.

― Пойду, последую её примеру.

Я поднялась и направилась к выходу. Натан загородил мне проход и опять начал своим гадким менторским тоном:

― Надеюсь, теперь ты довольна, мерзавка? Они уже выкопали моё детдомовское прошлое!

― Твоё?! ― возмутилась я.

― Да какая, к лешему, разница?! Они добрались до моего деда!

― Двоюродного пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-правнука, — опять поправила я, отследив на пальцах нужное количество «пра».

Натан опять завис, закрыв глаза, с одним из этих своих сложных лиц, не поддающихся описанию. Наверное, он мысленно считал до десяти, чтобы в конце как можно ярче взорваться сверхновой.

― Никаких интервью! Никаких ток-шоу!!! Никаких появлений на публике, пока я не разрешу! Твой язык сильно опережает мозг, так что предоставь всё мне!

Я поднесла к его глазам экран телефона и сняла с паузы сегодняшний вечерний эфир.

― Вы хотите сказать, что Юлию вынудили сменить завещание? ― буднично спрашивал местный диктор у собеседницы, чьё лицо скрывала тень.

― Я хочу сказать, что во всём этом есть элемент недосказанности, ― отвечала та изменённым голосом. ― Юлия не из тех, кто жалуется, но могу со всей определённостью заявить: в её решениях замешан кто-то ещё, а сейчас она опасается за свою жизнь. Если с ней что-нибудь случится, лично я буду точно знать, кого подозревать в числе первых.

― Вот это да. А теперь новости с Улицы Энеску, где коза попала под телегу, ― так же равнодушно переключился диктор.

― Это ты???

От его рыка я даже отпрыгнула назад.

― Ты бы сразу жандармерию подключила, зачем стесняться?!

― Ты бы перестал на меня орать, это ещё не все новости.

В полнейшей тишине я пролистнула файлы на телефоне назад и включила передачу, которую нашла в сети: на экране появился крайне пожилой мужчина с печатью голубокровия на челе. Он что-то быстро говорил на французском, внизу шли титры: «…Я безумно рад обрести внука. Наша ветвь не прервалась, хотя я был уверен, что ничто не сможет мне помочь. Мой сын ещё в пятнадцать признался всем близким и друзьям, что его не привлекают женщины…»

Пока Натан застыл, задумчиво переваривая услышанное, я оттолкнула его с прохода и вернулась к себе. Позади вовсю хохотал Теодор.