Завещание

— Всего хорошего, Коннер, — крикнула Джози ему в спину.

— До скорого, сынок.

Эмбер ворвалась в комнату в ту же секунду, как он ушел, крича:

— Я не могу найти свой учебник геометрии!

— С тех пор как ты приехала сюда, дорогая, ты занимаешь пять комнат в этом доме. Ты проверила их все? — спросил Джейк.

Но прежде чем его дочь успела ответить — или, судя по выражению ее лица, не услышав его, — Джози пошевелилась, заявив:

— Я помогу тебе искать, Эмбер.

Она исчезла вслед за его дочерью.

Итан спрыгнул со стула, чтобы отнести пустую тарелку в раковину, заявив:

— Яичница Джози — это чертова бомба.

Джейк сделал глоток кофе и не ответил, потому что в этом не было необходимости. Его сын говорил правду.

Итан поставил тарелку в раковину и повернулся к своему старику.

— Значит, вместо того, чтобы Джози все чаще бывала у нас, мы должны чаще приезжать сюда. У нее нет такого большого телевизора, но ее диван мягкий.

— Ты откажешься от нашего телевизора ради мягкого дивана? — спросил Джейк.

— Он как будто обнимает тебя, — ответил Итан, и Джейк улыбнулся сыну.

— Нашла! — воскликнула Эмбер, размахивая учебником геометрии, и побежала обратно на кухню, а Джози следовала за ней.

Эмбер сунула его в сумку, бросилась к отцу и поцеловала его в щеку. Затем она бросилась к Джози и сделала то же самое. Пока она это делала, Джейк снова отдал должное Джози за то, что его дочь вернулась в свое милое состояние. Но Эмбер все равно сказала Итану:

— До скорого, коротышка.

— Тьфу! — проворчал Итан. — Ты отстой!

Эмбер остановилась на пороге, одарила младшего брата милой улыбкой и поддразнила:

— Но ты все равно любишь меня.

— Вряд ли, — парировал Итан.

— Точно любишь, — ответила она.

— Я не могу любить того, кто отстой, — сказал он ей.

Она улыбнулась ему, ничуть не смутившись, и ушла.

— Ит, — позвал Джейк, и его сын раздраженно посмотрел на отца. — Почисти зубы. Собирай свое барахло, сумка у двери. Ладно?

— Ладно, — буркнул он и вышел.

— Детка? — окликнул он Джози, которая мочила тряпку у раковины.

Она перевела взгляд на него, посмотрела на дверь, которой только что воспользовался Итан, оглянулась на Джейка и произнесла одно слово.

— Элли?

Он усмехнулся и ответил:

— Детка.

Она бросила тряпку в раковину и уперла руки в бедра. Бедра, облаченные в это утро в джинсы, и это было отстойно, что он не видел ее в ночной сорочке, но для нее это был правильный способ, чтобы спуститься вниз к его детям.

— С Коном все в порядке? — спросила она.

— Он так и сказал, — ответил он.

— С Коном все в порядке? — повторила она.

Он понизил голос и ответил:

— Детка, если он говорит, что он в порядке, значит он в порядке.

Этого для нее было явно недостаточно, и он понял это, когда она спросила:

— Что сказала Элли?

— Она хочет, чтобы он вернулся.

— И он сказал «нет», и все?

— В значительной степени.

— Две недели назад он был опустошен, — напомнила она ему.

— Две недели в средней школе — это два года в реальной жизни, — ответил он и увидел, как его женщина замолчала, потому что они оба знали, что это правда.

— Прошлой ночью произошло еще кое-что, пока с тобой не приключилось той херни, — поделился он, хотя и не хотел.

Но он должен был это сделать.

Донна жила в этом же городе, и у Донны был рот. Джози могла с ней пересечься, или до нее могли дойти слухи.

Поэтому, его женщина должна знать.

— Что? — спросила она.

— Донна приходила.

Ее глаза расширились.

Быстро, прежде чем Итан не вернулся, он закончил:

— Она двинутая, но я уверен, что на этот раз она поняла мою точку зрения.

— Она не двинутая, Джейк, — ответила она. — Когда ты молод, ты можешь иметь все, что хочешь, и не осознавать, что у тебя это есть.

Он покачал головой.

— Мне было тридцать, когда родился Кон, Донне двадцать девять. Она была немолода. Она просто под кайфом.

Она снова покачала головой.

— В любом возрасте ты все еще можешь не осознавать желание своего сердца, потерять его и провести годы в отрицании, ища ему замену, в то же время надеяться, что оно вернется.

Джейк замер.

Желание своего сердца.

Эти слова стучали в его мозгу так сильно, что он не мог ни ответить, ни пошевелиться, ни сделать что-то еще. Все, что он мог сделать, это смотреть на свою женщину.

Желание своего сердца, сказала она, и, черт возьми, говорила о нем.

Черт, она тоже пропала.

Бесповоротно.

Ее сердце принадлежало ему, в тот момент он знал это, и он также знал еще одну вещь.

Он был уверен, что никогда не отдаст его обратно.

— Джейк? — позвала она, когда он ничего не сказал.

— Я здесь, — выдавил он.

— С тобой все в порядке? — спросила она.

Да, черт возьми.

— Да, — ответил он.

Ее голова склонилась набок, и она открыла рот, но Итан воспользовался этим моментом, чтобы войти.

— Итак, кто же отвезет меня в школу? — спросил он, но ответа не дождался, продолжая тараторить. — Не могу дождаться, чтобы рассказать всем, кого я встретил, Левона чертова Буркетта! Все просто сдохнут!

Джейк оттолкнулся от своего места у стола, поставил кружку и сказал:

— Раз ты готов, хватай свою сумку и иди к грузовику.

— Ладно, — пробормотал Итан и посмотрел на Джози. — До скорого, Джози.

— Хорошего тебе дня в школе, милый, — ответила она.

Он убежал.