Завещание

– Спрашивай.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь, если время снова откатится назад, и мы вернемся в прошлое?

– Не хочется тебя расстраивать, но возвращений в прошлое и перерождений больше не будет. Я разгадал загадку. После того как меня снова переселило в твоё тело произошёл очередной временной откат. В седьмой раз всё пространство вернулось в прошлое. Одна проблема была решена, а именно с заманиванием тебя в Романовку и дальнейшим самопожертвованием. Я просто действовал по тому же плану, что и в предыдущий раз. И учитывая, что сценарий прошлого больше не менялся, делать это стало легко. Но в тебя и Олесю всё сильнее просачивались воспоминания из предыдущих жизней, время поджимало. Наступила девятая реконструкция. Однажды меня случайно дёрнуло узнать о тебе побольше и когда я увидел дату твоего рождения, понял, как был глуп и слеп. Ответ находился перед глазами долгие годы. Каждый раз, пространство возвращалось в прошлое, ровно к дате твоего рождения, прибавь к этому появившуюся из вакуума копию, приставленную к Олесе и станет очевидно, перемещения во времени связаны с тобой. Я покопался в литературе и обнаружил интересный догмат. Знаешь, Всеотец любит правила и одно из них гласит: «Не одна безгрешная душа не может быть потеряна, но обретёт блаженство вечной жизни в благодатном соучастии с Богом в Царствие небесном». После самопожертвования, тебе отпустились все грехи, ты стал как чистый лист бумаги и по правилам должен был вознестись в небесный град. Но вместо того, чтобы отпустить тебя на встречу с создателем, я уничтожил твою душу, тем самым нарушив догмат. Но воля Господа непоколебима, а потому сработала защита от нарушения. По задумке, ты возвращался к началу земного пути, а вместе с тобой и наученная горьким опытом собственной смерти, твоя уничтоженная душа. Она должна была охранять тебя и вести по жизненному пути. И в конечном счёте, предотвратить собственную смерть и нарушение догмата. Сделай она так, вероятнее всего мы с тобой здесь не стояли. Но после перерождения, твоя погибшая душа прибивалась к Олесе и в итоге я уничтожал её восемь раз подряд, но девятого раза не будет.

Долгий монолог окончен, многое вставало на свои места. Я прекрасно понимал, для меня всё закончилось, но на всякий случай спросил Каина.

– Что теперь?

– Отпустить я тебя не могу, остаток дней ты проведешь здесь, среди подобных себе. А мне всего лишь остаётся прожить достойную жизнь в твоём теле и вознестись к отцу, – Каин вскинул руки, громко проговорив. – Встречайте, новопреставленный Кирилл!

Из голодной мглы, на встречу мне, вышел тысячный марш. Обречённые и проклятые души, обласканные долгими столетиями мертвенной тьмы. Застывшими, замученными взглядами пустых глаз, они встречали меня – новопреставленного Кирилла.

ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА. ТО, ЧТО НАМ УГОТОВАНО

Ольга присела на корточки возле неизвестного мужчины. Приподняла тяжёлую, холодную руку и повернула часами к себе. Секундная стрелка стремилась завершить десятую минуту нового дня. Ольга не без доли горечи вздохнула, но дабы утвердиться в опасности своих тревожных мыслей, решила отыскать источник информации понадёжнее. Пошарила по карманам мужчины и во внутреннем отделении куртки нашла старую, кнопочную Nokia. На цветном дисплее, в нескольких цифрах, подтвердились все опасения. Наступило шестнадцатое ноября, а это значит, длинный круг цикличности разомкнулся и последствия оказались куда разрушительнее, чем можно было предположить. Во дворе роскошного особняка женщина стояла в буквальном смысле на трупах. Каждый метр земли до двухэтажного строения покрывало новое тело. Дворовые фонарики выдёргивали из густоты мёртвого тумана свежие лица погибших людей. Мужчины и женщины, взрослые и дети. Лик внезапной смерти, на каждом усопшем запечатлела последнюю эмоцию за секунду до гибели. Ольга наступила на мягкую поверхность и отскочила назад. Под её ногу попала ладонь молодой, беременной девушки, по возрасту, едва ли старше Олеси. Перекошенный в блаженной улыбке рот будущей мамы, исказил не родившийся крик, так и не увидевшего белый свет, ребёнка. Ольга ещё раз оглянулась по сторонам. За свою жизнь она видела множество масок смерти: умиротворенных, измученных, изуродованных, на многих даже отображалось облегчение, но никогда, за всю свою карьеру, не видела счастливого блаженства на лицах мертвецов. Память картинками вырывала давно минувшие воспоминания об этом месте. Яркий летний день, особняк, наполненный жизнью и кипучим бытом, запах шашлыков и сёмги на углях, пожаренных хозяином дома, нежный танец детей в свете фонарей и закатного солнца. Беззаботный мир, канувший во мрак и превратившийся в могильник. Окруженные скверной, владения дома окутал мглистый туман. Будто кошмар самого невероятного сна смог выбраться наружу и обрести плоть. Ольга знала, она не в Олесеном разуме, не в чьих-то дурных сновидениях, не в больной иллюзии Каина, а в местечке гораздо похуже – она снова на Земле.

– Боже, как ты такое допустил? – Прошептала женщина, закрывая лицо ладонями.