Завещание

Ближе к обеду пронесся слух, что девочка умерла. Прибежал запыхавшийся гонец, который передал сообщение вождю, и оно в считанные минуты облетело все хижины.

Матери еще ближе притянули к себе детей.

Обед продолжался, пока на главной тропе не было замечено какое-то движение. Это возвращались Рейчел с Лако, мальчиками и несколькими мужчинами, помогавшими ей весь день. Как только она вступила в деревню, все прекратили есть, притихли и встали. Когда она проходила мимо хижин, индейцы почтительно кланялись. Некоторым Рейчел улыбалась, с другими тихо перебрасывалась парой слов, возле вождя она остановилась, что-то рассказала ему, после чего двинулась дальше, к своему домику, в сопровождении Лако, который стал заметно сильнее прихрамывать.

Мимо дерева, под которым полдня просидели Нейт, Жеви и "их" индеец, она прошла, казалось, вовсе не заметив их, во всяком случае, не глядя в их сторону. Рейчел была усталой, опечаленной, и ей хотелось поскорее очутиться в своей хижине.

- Теперь что будем делать?- спросил Нейт у Жеви. Тот перевел вопрос на португальский.

- Ждать,- последовал ответ индейца.

- Как интересно,- съязвил Нейт.

Лако пришел за ними, когда солнце уже садилось за горы.

Жеви с охранником остались доедать обед. Нейт последовал за мальчиком по тропинке к жилищу Рейчел. Та стояла в дверях, вытирая лицо полотенцем. Волосы у нее были мокрыми. Она успела переодеться.

- Добрый вечер, мистер О'Рейли,- сказала она ровным, четким голосом, не выдававшим никаких чувств.

- Привет, Рейчел. Прошу вас, называйте меня Нейтом.

- Садитесь вон там, Нейт.- Она указала на низкий пень, очень похожий на тот, на котором он просидел последние шесть часов. Он опустился на онемевшие от долгой неподвижности ягодицы и мягко сказал:

- Мне очень жаль, что с девочкой случилось такое несчастье.

- Ее призвал к себе Бог.

- Но ее бедных родителей он не призвал.

- Да. Они горюют. Это очень печально.

Она опустилась на порожек, сложив руки на коленях и печально глядя вдаль. Мальчик нес сторожевую службу у росшего неподалеку дерева, почти невидимый в его тени.

- Я бы пригласила вас в дом,- сказала Рейчел,- но здесь это не принято.

- Тут тоже неплохо.

- В это время суток в доме наедине могут оставаться только семейные пары. Таков обычай.

- Ничего не имею против.

- Вы голодны?- спросила она.

- А вы?

- Нет. Но я вообще мало ем.

- Обо мне не беспокойтесь. Нам важно поговорить.

- Простите, что сегодня так получилось. Уверена, вы меня поймете.

- Разумеется,- кивнул Нейт.

- Если хотите, у меня есть маниока и сок.

- Нет, спасибо, я действительно ничего не хочу.

- Что вы сегодня делали?

- О, мы встречались с вождем, он угостил нас завтраком, потом смотались в первую деревню, повозились с лодкой, вернулись на ней сюда, натянули палатку позади хижины вождя и принялись ждать вас.

- Вы понравились вождю?

- Очевидно, да. Он хочет, чтобы мы остались.

- А что вы думаете о моих подопечных?

- Они все голые.

- Так они ходят испокон веку.

- Сколько времени требуется, чтобы к этому привыкнуть?

- Не знаю. Несколько лет. Постепенно перестаешь замечать. Все проходит. Года три я страшно тосковала по дому, еще и сейчас бывают моменты, когда мне, например, безумно хочется поводить машину, съесть пиццу, посмотреть хороший фильм.

- Я пока даже представить себе этого не могу.

- Все дело в призвании. Я осознала себя как христианка в четырнадцать лет и уже тогда была уверена, что Господь предначертал мне быть миссионеркой. Где - этого я точно не знала, но полностью доверилась Его воле.

- И местечко Он подобрал вам у черта на рогах.

- Я получаю огромное удовольствие, слушая вашу английскую речь, но очень прошу вас не ругаться.

- Простите. Теперь мы можем поговорить о Трое?

Тень стремительно окутывала землю. Их разделяло футов десять, и они еще различали друг друга, но очень скоро темнота грозила разделить их непроницаемой стеной.

- Хорошо,- нехотя, с усталым видом согласилась Рейчел.

- У Троя были три жены и шестеро детей - по крайней мере тех, о ком мы знаем. Вы явились, разумеется, сюрпризом. Остальных шестерых он не любил, а вы, судя по всему, были ему милы. Им он не оставил практически ничего, распорядился только заплатить их долги. Все остальное завещал Рейчел Лейн, рожденной вне брака второго ноября пятьдесят четвертого года в Католическом госпитале Нового Орлеана от женщины по имени Эвелин Каннингэм, ныне покойной. Рейчел - это вы.

Слова падали, словно тяжелые капли в густом воздухе на фоне мертвой тишины. Прежде чем ответить, она, как обычно, задумалась.

- Трой и меня не любил. Мы двадцать лет с ним не виделись.

- Это не важно. Он оставил вам все свое состояние. Спросить, почему он это сделал, уже никто не сможет, потому что, подписав завещание, он тут же выпрыгнул из окна. У меня при себе копия документа.

- Я не хочу ее видеть.

- И еще у меня кое-какие бумаги, которые вы должны подписать. Можно это сделать и завтра. После этого я отправлюсь в обратный путь.

- Что за бумаги?

- Юридические документы, все - в вашу пользу.

- Вам до моей пользы дела нет.- Слова сорвались быстро и прозвучали резко, Нейт был обескуражен укором.