Завещание

Первым сразу после восьми явился некий репортер, и поскольку он был пока единственным представителем прессы, на него обрушилась вся мощь системы безопасности, блокировавшая двойную дверь зала заседаний. Его грубо остановили, потребовали предъявить удостоверение личности и расписаться в списке аккредитованных журналистов, после чего велели пройти через металлоискатель. Два амбала-охранника были явно разочарованы, что сирена предупреждения не сработала. Репортер был благодарен им за то, что его не заставили раздеться догола. В зале охранник в форме проводил его по центральному проходу до второго ряда, где ему позволили наконец занять место.

Слушания были назначены на десять, но уже к девяти в коридоре перед залом собралась приличная толпа. Охрана наслаждалась обысками и бумажной волокитой. Очередь выстроилась через весь коридор.

Некоторые адвокаты родственников Филана, рассчитывавшие сразу же проникнуть в зал, пришли в страшное раздражение из-за задержки. Грубости сыпались как из рога изобилия; адвокаты и судейские помощники обменивались оскорблениями. Послали за Уиклиффом, но тот надраивал туфли и не желал, чтобы его беспокоили. Кроме того, словно невеста перед венчанием, он не хотел, чтобы гости увидели его до начала заседания. Наконец наследникам и адвокатам разрешили пройти без очереди, и это немного разрядило обстановку.

Зал суда постепенно заполнялся. Столы были расставлены в форме буквы U, кресло судьи находилось в ее разъеме, чтобы его честь мог, сидя на своем насесте, обозревать всех присутствующих: адвокатов, наследников, зрителей.

Стулья, расставленные слева, перед столом присяжных, предназначались для Филанов. С краю должен был сидеть Трой-младший, рядом — Бифф. Там они и поместились. Оба шепотом переговаривались с тремя из множества своих поверенных и отчаянно старались принять скорбный вид и при этом полностью игнорировать всех остальных. Бифф была вне себя, потому что охрана отобрала у нее сотовый телефон и она не могла прямо здесь заниматься продажей недвижимости.

Следующее место предназначалось для Рэмбла. Ради такого случая он не стал специально заниматься прической.

Однако его волосы сохранили темно-зеленый окрас — он не мыл их недели две. Кольца победно сияли у него повсюду — в ушах, в носу и на бровях. Черная кожаная безрукавка позволяла любоваться татуировкой, коей были изукрашены его тощие руки. Рваные джинсы, старые грубые ботинки, уверенный вид. Следуя по проходу, он ловил на себе любопытные взгляды журналистов. Не отступая ни на шаг, рядом с ним суетился Йенси, его пожилой хипповатый поверенный.

Осмотревшись, Йенси быстро сообразил, какова расстановка сил в зале, и попросил, чтобы им дали места как можно дальше от Троя-младшего. Помощник судьи принял просьбу во внимание и отвел их за столик, развернутый лицом к скамье подсудимых. Рэмбл плюхнулся на стул, и на спинку упали его зеленые волосы. Зрители наблюдали за ним в ужасе — неужели это чудище вот-вот унаследует полмиллиарда долларов?

Джина Филан-Стронг с мужем Коуди и двумя адвокатами, оценив расстояние, разделяющее Троя-младшего и Рэмбла, устроились как можно дальше от обоих. Коуди был очень озабочен, серьезен и, не успев сесть, начал обсуждать с адвокатом какие-то важные бумаги. Джина глазела на Рэмбла, словно была не в силах поверить, что они с ним единокровные брат и сестра.

Стриптизерша Эмбер устроила из своего появления в зале грандиозное шоу. Она вошла сюда в чрезвычайно короткой юбке и блузке с низким декольте, лишь формально прикрывающим ее дорогостоящий бюст. Помощник, провожавший ее на место, радовался выпавшей на его долю удаче. Без умолку треща, он вел Эмбер по проходу, бесстыдно заглядывая за вырез блузки. Рекс шел следом в темном костюме, с набитым портфелем в руке, будто сегодня его еще ожидала важная работа. Его сопровождал Хэрк Геттис, по-прежнему остававшийся самым деятельным из всех адвокатов. Он привел с собой двух новых помощников: за неделю его фирма расширилась. Поскольку Эмбер и Бифф не разговаривали друг с другом, Рекс поспешно указал ему место между Рэмблом и Джиной.

Зал заполнялся, пустот оставалось все меньше. Остальным Филанам предстояло сидеть впритык друг к другу.

Мать Рэмбла, Тайра, привела с собой двух молодых людей приблизительно одного возраста. Один был в обтягивающих джинсах и расстегнутой на волосатой груди рубашке; другой, холеный, — в строгом костюме в узкую полоску. Тайра спала с одним из таких жиголо, адвокатом, занявшим место на дальнем конце стола.

Так был заполнен еще один просвет. Другой конец зала тихо гудел, полнясь сплетнями и предположениями.

— Неудивительно, что старик сиганул с балкона, — сказал один репортер другому, разглядывая родню Филана.

Внукам Троя-старшего пришлось сидеть среди публики.

Они переговаривались со своими «группами поддержки» и нервно хихикали в предвкушении того, как богатство изменит их жизнь.