Завещание

«Здравствуй, Лида! Прости, что долго не писал, отделываясь в экстренных случаях телеграммами. Еще раз поздравляю тебя с рождением сына. Будем верить, что судьба нового Тимошки принесет родителям и радость и счастье. А я-то тоже отец! Три дня тому назад Дуня родила дочку. Вот и невеста появилась у вашего Тимошки. Девчоночка моя — вылитая Дуня, такая же черная, большеглазая и громкоголосая. От меня — один носик. Но уже такой точной формы, что просто поразительно. Договорились с Дуней дочку назвать Катей… Нравится ли тебе?

Хлопочу сейчас по дому до полночи, жду Дуню с дочкой из больницы, и хочется, чтоб к их приезду все сияло и блестело.

Работы в экспедиции — выше головы. К семи группам добавлены еще две! Изысканиями охвачена территория свыше ста километров. Мотаюсь по Приречью на чем придется.

Сообщаю тебе самые последние новости по Тульчевскому. Как ты уже знаешь, экспедиция попутно выполнила ряд разведочных и контрольных работ по прииску и руднику. Все они дали отличные результаты. В ближайшее время к нам прибудет Государственная комиссия по приемке объектов.

Обком и облисполком приняли постановление, в котором городок изыскателей в районе заимки Савкина будет назван поселком Тульчевского.

Прииску присвоено имя подполковника Степана Кольцова, а рудник назван именем капитана Перевалова.

Лида, милая, с одной стороны, радостно, что не забыты имена дорогих людей, мечтавших о пробуждении нашего таежного края, с другой — подумаю, что их нет, что легли они в землю в расцвете своих молодых сил, и боль схватывает сердце до крика. Живи они нынче, вместе с нами, сколько бы работы подняли на своих плечах, сколько бы добра принесли людям! Знала бы ты, как они нужны мне сейчас! Прости, что задрожала рука, запрыгал непослушный карандаш. И позволь, Лида, сказать еще раз то, что ты уже слышала от меня: я никогда, никогда не забуду их — Степу, Ивана Алексеевича Перевалова и многих, многих. Ведь они приняли смерть за всех нас, и пули, которые пронзили их, летели в меня, в тебя, в него…

Поклонись, пожалуйста, своему Николаю Константиновичу и скажи ему, что я проникся к нему огромным уважением за то, что он не ревнует тебя к прошлому, за то, что понимает, что это прошлое неистребимо и память о нем, может быть, самое сильное доказательство благородства души.

Пиши, дорогая Лида, и знай, что я остаюсь твоим другом навсегда.

М. Нестеров.

Пихтовка. Экспедиция».