Завещание алхимика

В кабинет хлынул дневной свет, Старыгин подал руку девчонке и с изумлением узнал в ней Веру Антоновну. То есть сейчас ее никак нельзя было назвать по отчеству.

Вчера мастер в салоне сказала Вере, что волосы ее в плачевном состоянии, что неудивительно, потому что волосы особенно сильно реагируют на стресс. Вера только усмехнулась – да уж, стрессов в ее жизни за последнее время было предостаточно. Мастер посоветовала сделать самую короткую стрижку – только так можно будет спасти волосы, а на длинные Вериных жизненных сил не хватит.

Вера согласилась, и вечером долго и с изумлением рассматривала себя в зеркале. Она никогда не носила раньше короткую стрижку. Теперь из ворота свитера торчала тонкая шея, и глаза казались гораздо больше.

– Вот, решила немного света в кабинет впустить! – заговорила Вера, чтобы Старыгин очнулся от столбняка, вызванного изумлением.

При дневном свете кабинет оказался не таким уж маленьким, хотя и был заполнен бумагами и папками с рисунками.

– Хорошо, что вы зашли, Дмитрий Алексеевич, – продолжала Вера, – у меня кое-что для вас есть!

Она пододвинула Старыгину стул и коротко изложила свой разговор с Яниной.

– Картина точно принадлежала этому старику, Якову Романовичу, он жил один, никто к нему не ходил, то есть мало кто… И умер он при странных обстоятельствах, кажется, его убили, только я подробностей не знаю…

– Точно, она тоже говорила, что в том кресле сидел старик… – пробормотал Старыгин в задумчивости.

– Она? Кто она? – спросила Вера.

И по тому, как смутился Старыгин, она тотчас догадалась, что она – это та самая женщина, которую Вера видела с ним вчера возле мастерской. Перед Вериным мысленным взором тут же встало ее лицо – то, что видела Вера мельком, но запомнила хорошо – жесткие черты, узкие, плотно сжатые губы, а в глазах – две молнии. И где же она видела нечто похожее…

Вера потерла лоб и поморщилась.

– Я вас задерживаю? – встрепенулся Старыгин.

– Н-нет… но… – Вера хотела было спросить про ту женщину, но не решилась. Она сообщила еще про художника Михаила Волкова и указала, где его можно найти. Старыгин необычайно оживился и рассыпался в благодарностях. На прощание Вера взяла с него слово, что он непременно расскажет ей, чем увенчались его поиски, и покажет потом отреставрированную картину.

Старыгин и Лидия подошли к толпе уличных художников на Невском проспекте. Едва они замедлили шаги, художники оживились, и раздалось несколько голосов:

– Молодые люди, портрет не желаете? За полчаса отличный портрет углем, сходство гарантирую…

– А я за час сделаю маслом!

– Нет. – Старыгин оглядел тружеников кисти и карандаша. – Мы ищем одного художника. Зовут Михаил, специализируется по интерьерам… острая бородка, закрученные усы…

– Так это, наверное, Мишка-Сальвадор вам нужен! – догадался один из художников. – Виталя! Тут люди Мишку ищут!

Тут же рядом с Дмитрием Алексеевичем возник мрачный долговязый тип в кожаной безрукавке. Окинув Старыгина и его спутницу оценивающим взглядом, он вздохнул и произнес:

– Я его и сам ищу! Как неделю назад пропал, так и не появлялся! А у меня, между прочим, картины его остались. Что мне с ними делать? Мне своих-то девать некуда…

– Пропал? – удивленно переспросил Старыгин. – Что значит пропал? Куда пропал?

– То и значит! – Виталя почесал переносицу. – Ушел с клиентом и больше не вернулся!.. А меня попросил присмотреть за своими картинами. Как будто у меня своих дел мало!.. Я Мишку не первый год знаю – небось запил на пару с этим клиентом и забыл обо всем на свете! А я должен с его картинами возиться!

– Странно… – протянул Старыгин. – А куда он ушел?

– А я знаю? – Виталя недоуменно пожал плечами. – Вроде бы клиент хотел заказать ему интерьер. Комнату свою нарисовать или, может, квартиру…

– Интерьер? – Старыгин с Лидией переглянулись. – А что, он в основном рисовал интерьеры?

– Да нет, на интерьеры большого спроса никогда не было. Клиент сейчас что покупает? – Художник сделал паузу и произнес, подняв палец, как будто сообщал о серьезном открытии: – Клиент покупает пейзаж или натюрморт. Портрет – это очень редко, потому что кому охота каждый день на чью-то физиономию смотреть. Разве только на свою собственную. А пейзаж или натюрморт – на это можно смотреть сколько угодно, это не надоедает… причем ежели пейзаж – так непременно средней полосы. Чтобы речка была, стог сена, роща березовая или, еще лучше, сосновый бор на закате…

– А можно взглянуть на его картины… ну, на те, что он вам на хранение оставил?

– Ради бога! – Виталя развернулся и показал Старыгину картину, где была нарисована охотничья собака, и два небольших натюрморта. – Вот это – Мишины работы. Можете смотреть, а можете и купить – мне меньше возни будет…

– Нет, это совсем не то… – разочарованно протянул Старыгин. – Вот если бы интерьер…

– Вот, и тот клиент так же сказал – это, говорит, не то, а нужен мне интерьер!..

– А что это был за клиент? – заинтересовался Старыгин. – Как он выглядел?