Завещание Базиля Крукса

Он перешел к столу и стульям. Это были самые обыкновенные предметы, которые должны были служить верой и правдой во время морских переходов.

На стенах висело четыре картины, изображавших морские сражения. Пигот перевернул рамки, но обнаружил за ними только прочные и отнюдь не подозрительные стенки. Затем он отложил в сторону зерна кофе, капельницу и соломинку.

По мере того, как продвигалось расследование, становилось ясным, что Пигот теряет надежду найти нить, которая могла бы оказаться путеводной при дальнейшем расследовании.

Он топнул ногой. Пол отдал полный звук. Увидев, что как раз над столом висит электрическая лампочка, он встал на стул, отвинтил ее и тщательно исследовал. Как и следовало ожидать, этот осмотр не дал ничего.

ГЛАВА 8. Допрос.

— Перейдем в столовую, — сказал Пигот. — Я хочу задать присутствующим несколько вопросов.

Нунец закрыл дверь бара. Родериго подсел к синьоре Лауре и попытался заговорить с ней о безразличных предметах, чтобы отвлечь ее внимание от только что происшедшей драмы. Каучо сел в кресло в углу. Лоб его пересекала глубокая морщина. Он, видимо, крепко раздумывал над случившимся и не находил никакого объяснения.

— Я просил бы вас, дон Фернандо, — сказал Пигот, — рассказать мне по порядку все факты, предшествовавшее драме. Напрягите вашу память и постарайтесь не упустить ни малейшей подробности. Иногда самые незначительные мелочи ведут к разгадке.

— Вот как было дело, — начал Родериго. — Вскоре после прибытия синьоры Тейа, которая приехала, чтобы проститься...

Пигот быстро поднял голову.

— Проститься?

— Да я решила порвать с мужем, — вмешалась синьорина Лаура. — Я собиралась покинуть Испанию еще сегодня днем.

Пигот вновь обратился к капитану:

— В котором часу прибыла синьорина?

— Около половины десятого.

Пигот вынул книжку и стал записывать.

— Мы успели только немного потолковать с синьорой о ее предстоящем отъезде, как прибыли Тейа с доктором Каучо, которого я просил прибыть на борт...

— Знаю, знаю. Вернемся к Тейа... Он принадлежала к числу ваших друзей?

— Мы были знакомы, но не были близки. Я вообще трудно схожусь с людьми, а Тейа был мне скорее антипатичен.

— Могу ли я спросить вас, синьора, о причинах вашего отъезда?

— Жизнь с Тейа стала совершенно невозможной. Я уже давно разочаровалась в нем, а в последнее время он стал делать мне совершенно невозможные сцены. В конце концов, я решилась на развод и на немедленный отъезд.

— А ваш муж знал, что вы направляетесь на Альдебаран?

— Очевидно.

— Каков мог быть мотив его ездки на яхту?

— Не иной, как ревность.

Пигот запнулся в нерешительности. Видя это и зная застенчивость инспектора, вмешался Нунец.

— Не разрешите ли, синьора, просить вас более подробно рассказать нам о вашей последней размолвке с мужем?

— Я не делаю из этого никакой тайны. Мой муж косо смотрел на старинную дружбу с доном Фернандо. Последняя ссора была с его стороны просто вульгарной сценой ревности, во время которой он позволил себе произнести ряд ругательств и угроз против капитана.

— Благодарю вас, сударыня, — произнес Пигот, который боялся, как бы допрос не отклонился от намеченного им пути.

Повернувшись к Родериго, он спросил:

— Итак, к вам на борта поднялись Каучо и Тейа. В котором часу это было?

— В 9 ч. 50 м. Мы вкратце потолковали о странном происшествии с командой. Затем я предложил гостям выпить чего-либо и повел их в бар. Д-р Каучо должен был присоединиться к нам по окончании осмотра.

— В каком порядке вошли вы в бар?

— Синьора Тейа, синьор Тейа и затем я. Синьора попросила портвейна, а для себя с Тейа я стал готовить коктейль.

— Когда это было? Ровно в десять.

— А где находился Каучо?

— На палубе.

— А где были остальные?

— Козимо, Бассет и Уллохо на корме, занятые починкой какого-то брезента. Ван Хаас был в машинном отделении. Не знаю, где был кочегар Кнатц.

— Прикажите Кнатцу явиться.

Войдя, кочегар объяснил, что в 10 часов был занять осмотром содержимого своего сундука, т. к. опасался, что команда была усыплена в целях кражи. К счастью, все оказалось на месте.

Пигот все время тщательно записывал.

— Продолжайте! — сказал он капитану. — Вы приготовили коктейль...

— В это мгновенье показался старик повар Рамон Педрильо с соломинками.

— И он вошел в бар?

— Не совсем. Я вспоминаю, что он подошел к двери, и что Тейа взял у него футляр из рук.

— И немедленно Рамон подошел ко мне на палубе, — заметил Каучо.