Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина

К чему же тогда относятся слова «without my privity»? Они могли относиться к другой особенности равно «Epistola» и «Послания». Латинский текст «Epistola» содержал постскриптум, в котором излагались известные аргументы, приводившиеся неортодоксальным католиком Дирком Коорнхертом, неортоксальным кальвинистом Якобом Арминием, профессором теологии в Лейдене и автором ремонстрантского символа веры Симоном Епископием, а также ремонстрантами в лице кодификатора арминианства Филипа ван Лимборха. Аргументы эти отвечали на обвинения в расколе, выдвигавшиеся гомаристами – последователями контрремонстранта Франциска Гомария, кстати, обвинявшими арминиан в католицизме и подрывной деятельности. И что примечательно, посткриптум был воспроизведен и в английском переводе. В любом случае в последней части памфлета речь идет о религиозных разногласиях, имевших место именно в Нидерландах.

Итак, если считать, что «Epistola de Tolerantia» в литературной форме памфлета написана в 1685–1686 гг., следует все же сделать вывод, что постскриптум был добавлен позднее. Если же не исходить из этого допущения, то наличие постскриптума может служить еще одним доводом в пользу более поздней датировки самой «Epistola», а также – «ремонстрантской» редакции исходного текста. В английском «переводе» «Послания о толерантности» (что является замечательным и недооцененным в историографии фактом) место перечисленных Локком в латинском варианте конфессий, которым следует предоставить равные права, занимают «пресвитериане, индепенденты, анабаптисты, арминиане, квакеры и другие», в целом неизмеримо более близкие к английскому контексту [372] .

* * *

Согласно еще одной точке зрения на вопрос о датировке «Epistola», высказанной Луизой Симонутти, памфлет был все же написан во второй половине 1685 г., но не в Голландии, а в Клеве. Не утверждая прямо, Симонутти фактически предлагает трактовку, связывающую написание «Epistola» и ее смысловой контекст с пребыванием Локка в Клеве, где располагался двор великого курфюрста Фридриха Вильгельма I Бранденбургского.

Фридрих Вильгельм проводил политику активного привлечения мигрантов, стремясь к усилению торгового и демографического потенциала своего курфюршества, а 29 октября 1685 г., спустя три недели после отмены Нантского эдикта, издал собственный, Потсдамский эдикт, который открыл границы французским беженцам-гугенотам и предоставил всем, кто желал поселиться в Бранденбурге, льготы и помощь, не обусловливая это отказом от вероисповедания. Локк находился в Клеве во второй половине 1685 г. в качестве гостя секретаря великого курфюрста, однако вскоре, обманувшись в ожиданиях, внушенных неким неизвестным лицом, вернулся в Амстердам [373] .

Если мысленно представить себе, что все началось с Клеве, то послание, написанное Локком, могло быть обращено к Фридриху Вильгельму или кому-то из его окружения. Единственным и очень важным «но» здесь является то, что политика толерантности Фридриха Вильгельма была значительно более широкой, чем та, которая предлагалась Локком. Невероятно, чтобы, стремясь поступить на службу к великому курфюрсту, Локк мог допустить столь грубый промах.

Ведь еще в 1648 г. по условиям Вестфальских договоров, положивших конец Тридцатилетней войне, были признаны права конфессий на компактное проживание и толерантность. В тех местностях и городах, где существовало несколько конфессий, жители скрупулезно соблюдали правила, официальные и неофициальные, позволявшие им не ссориться друг с другом из-за религиозных вопросов. В лютеранском Нюрнберге, например, могли проживать и отправлять свою веру католики, пользовавшиеся для этого половиной церкви, а в католическом Вормсе лютеране могли пользоваться одной из церквей и кафедрой в доминиканском монастыре, в то время как кальвинисты должны были пользоваться церковью в паре километров от города на территории палатината. Половина церкви в Нюрнберге была свободна после того, как лютеране заканчивали там службу, а кафедра в Вормсе становилась протестантской каждое второе воскресенье. В некоторых городах католики, лютеране и кальвинисты проводили свои богослужения, деля день по часам согласно жребию, при этом католики по окончании мессы закрывали алтарь покрывалом, чтобы не оскорблять этим две другие конфессии. Во время шествий католики зачастую приопускали кресты и прекращали пение, проходя через протестантскую территорию в том или ином городе, а иногда вообще избегали протестантских улиц [374] .