Завещание Единого бога (СИ)

Все случилось так же, как и в те три раза, когда я ходил в Лигею за иглами. Туман окутал со всех сторон, в лицо пахнуло плесенью, ноги до щиколотки провалились в вязкую грязь. Видимость была отвратительная, но я различал силуэты идущих рядом ребят, и даже слышал, как негромко выражается Пересмешник.

Продолжалось это чуть больше минуты, и прошли мы шагов пятьдесят, когда грязь под ногами превратилась в брусчатку, сквозь серую муть проступили стены каких-то домов, а по ушам ударил чей-то яростный рёв. Откуда-то спереди донеслись звуки сражения, туман расступился, и я понял, что мы попали в Кенай. Все, кроме бойцов полусотни сопровождения.

В следующий миг за спиной раздались чьи-то гортанные крики, я резко обернулся и проорал:

— Бой!

Переход вывел нас на главную улицу Кеная. Я тут, конечно же, никогда не бывал, но мама рассказывала мне о центральной площади города, по углам которой стояли четыре высокие башни. Их-то я и успел разглядеть в момент появления здесь. Два десятка детей Иблида во главе с козломордым демоном спешили на площадь, где сейчас происходило сражение. В этот момент мы появились перед ними и преградили дорогу. Улица тут довольно широкая — шагов пятнадцать от края до края, но обойти тринадцать человек не получится. Впрочем, никто этого делать не собирался.

— Убить! — на языке древних проревел козломордый и указал в нашу сторону посохом.

Солдаты за его спиной ускорились и принялись оббегать с двух сторон своего командира. В этот миг я рванулся вперёд и, растолкав двух замешкавшихся рыцарей, выставил перед грудью скрещённые руки.

Сорвавшийся с навершия посоха Конус пошёл в нашу сторону, по дороге выламывая камни брусчатки, и бессильно разбился о Щит. Два вырванных из земли булыжника следом за заклинанием растворились в выставленной защите, и улицу между отрядами заволокло небольшое облако пыли.

— Строй! Атаковать по команде! — рявкнул опомнившийся Зод, Аста резко повернулась к нападавшим, вскинул своё оружие Канс.

Одновременно с этим с навершия посоха козломордого сорвался ещё один Конус Хаоса, но больше этот урод ничего сделать не успел.

Сухо щёлкнула над ухом тетива бреонского лука, Канс хмыкнул, и в горло демона воткнулась зачарованная стрела. Защиту рогатый поставить не успел, так что бой для него на этом закончился.

Нелепо взмахнув лапами и выронив свой немаленький посох, командир детей Иблида начал заваливаться на камни, и я, отразив второе его заклинание, резко рванулся вперёд.

Тридцать разделяющих нас шагов для меня теперешнего — это очень недолго. Пара ударов сердца вместе с выхваченным по дороге мечом и заменой большого Щита на наручный. Солдаты не успели образовать даже подобия строя, и я, не задумываясь, ударил по ним своим единственным боевым заклинанием.

Каменная Плеть – это, конечно, не Конус Хаоса, но защиты от нее у рогатых обезьян не нашлось. Серая лента заклинания, изогнувшись в воздухе, разрубила четверых врагов вместе с выставленными щитами, а в следующий миг в ошеломлённых врагов ударил ослепительный Диск.

Почти одновременно с этим ещё один рогатый поймал мордой стрелу, мимо меня с ревом пробежал Грон, и следом за ним в смешавшуюся толпу солдат вломились рыцари Ордена.

Весь остальной бой длился не дольше пяти минут, и я в нем уже не участвовал. Никто тут в помощи не нуждался, а мешать своим не хотелось.

Когда уже все было закончено, Зод вытер клинок о лохмотья последнего трупа и, обернувшись ко мне, уточнил:

— Мы же в Кенае? Ведь так?

— Да, это столица герцогства, — я кивнул и указал рукой вправо. — Вон там площадь Четырёх Башен. Не знаю, как она на самом деле называется, но дворец герцога стоит возле неё. Отсюда его не видно, но вряд ли я ошибаюсь. Мама мне в детстве об этом рассказывала.

— То есть родила она тебя где-то здесь? — хмыкнул Канс, направляясь к трупам за стрелами.

— Да… словно знала, — вздохнул я, внимательно оглядывая окружающие дома и пару выходящих на улицу переулков.

На площади уже никто не ревел, сражение там закончилось, как и здесь, но пока непонятно кто и с кем дрался.

Ведь если судить по окружающей обстановке, жители организованно покинули город, и случилось это не так давно. На улицах совсем мало мусора, разлагающихся трупов горожан вроде не видно, ничего не горит, да и пахнет, как и должно. Кровью, мокрой собачьей шерстью и серой, но это-то мы сами устроили.

Я оглядел тела обезьян, пересчитал их и мысленно хмыкнул. Всего двадцать два, и если бы в городе оставались защитники, эти уроды не разгуливали бы по улицам такими маленькими отрядами. Впрочем, гадать можно сколько угодно…

— И как ты думаешь, куда подевались все жители? — с сомнением глядя в сторону площади, спросила у Рэя Аста. — Тут так же, как в Сарне, хотя нет того гнетущего чувства.