Завещание Холкрофта

Он открыл дверь квартиры и стал шарить рукой по стене в поисках выключателя. Обе настольные лампы зажглись одновременно[8]. Ноэль уронил чемодан и оторопело стал разглядывать комнату.

Тут все было не так, как три дня назад! Все по-другому. Вся мебель. Все стулья и столы, все вазы и пепельницы были сдвинуты с привычных мест. Диванчик для отдыха раньше стоял посреди комнаты, теперь он оказался в дальнем углу. Все эскизы и картины, развешенные по стенам, висели на других местах. Стереопроигрыватель уже стоял не на полке, как раньше, а на столе. А бар, который был у дальней стены гостиной, переместился за дверь. Его чертежная доска, всегда стоявшая у окна, теперь возвышалась прямо перед ним, в нескольких шагах от двери. Вертящийся табурет и вовсе исчез из виду… Да где же он? Это было самое поразительное происшествие из всех, что случились с ним в последнее время. Все такое знакомое и в то же время – абсолютно чужое! Реальность словно перевернулась, словно кто-то сбил фокус…

Он так и стоял, не закрывая входную дверь. Мысленно он все еще представлял себе прежний вид комнаты, но привычную картину вытеснила другая – та, что предстала его взору.

– Что произошло? – услышал Ноэль собственный голос и не сразу понял, что эти слова произнес он сам.

Ноэль подбежал к диванчику: телефон всегда стоял рядом с ним на столике справа. Но диванчик был сдвинут, и телефона рядом не оказалось. Он вышел на середину комнаты. Где же столик? Там, где должен был стоять стол, теперь стояло кресло. Но и там телефона не было! Где же телефон? Где стол? Где же, черт побери, телефон?

У окна! Там стоял кухонный стол – боже, кухонный стол у окна гостиной! И посреди него он увидел телефонный аппарат. Большое окно выходило на жилой небоскреб, стоящий на другом конце двора. Телефонные провода были вытащены из-под ковра, устилавшего весь пол гостиной, и переброшены к окну. Чертовщина какая-то! Кому это понадобилось отдирать от пола ковер и вытаскивать телефонные провода?

Он подошел к столу, снял трубку и нажал на кнопку переговорного устройства, соединявшего телефон с селектором швейцара в вестибюле. Он несколько раз нажал кнопку вызова – ответа не последовало. Он снова нажал кнопку и не отпускал палец до тех пор, пока в трубке не послышался заспанный голос швейцара Джека:

– Да, да, я слушаю. Это вестибюль…

– Джек, это мистер Холкрофт. Кто приходил в мою квартиру, пока меня нe было?

– Кто приходил куда?

– В мою квартиру?

– Вас ограбили, мистер Холкрофт?

– Пока не знаю. Я только вижу, что в квартире все передвинуто. Кто здесь был?

– Никого. То есть никого, насколько мне известно. Мои сменщики ничего не говорили. Меня сменяет Эд в четыре утра. А его сменяют в полдень. На смену заступает Луи.

– Ты сможешь им позвонить?

– Да я могу просто позвонить в полицию!

Слово «полиция» ассоциировалось с вопросами: «Где вы были?», «Кого вы видели?» Ноэль еще не знал, хочет ли отвечать на подобные вопросы.

– Нет, не надо звонить в полицию. Пока. Пока я не обнаружу какую-нибудь пропажу. Может быть, это чья-то шутка, розыгрыш. Я тебе перезвоню.

– Так я позвоню сменщикам!

Холкрофт положил трубку. Он сел на подоконник и снова оглядел комнату. Все! Ни единая мелочь не стояла на прежнем месте.

Он что-то держал в руке. Что это? А, визитная карточка. Питер Болдуин, эсквайр.

«…Он был весьма возбужден, вы понимаете, что я имею в виду?.. Он настоятельно просил меня позвонить вам… ваш телефон неисправен…»

«Отель „Сент-Реджис“, ном. 411».

Ноэль снял трубку и набрал номер. Он знал, как звонить в этот отель, потому что часто обедал там в гриль-баре «Кинг Коул».

– Да. Говорит Болдуин. – Акцент был британским.

– Это Ноэль Холкрофт, мистер Болдуин. Вы хотели связаться со мной.

– О господи! Где вы находитесь?

– Дома. У себя в квартире. Я только что вернулся.

– Вернулись? Откуда?

– Полагаю, это вам знать необязательно.

– Умоляю вас, скажите! Я проделал путь в три тысячи миль, чтобы увидеться с вами. Это чрезвычайно важно. Итак, где вы были?

Он слышал, как англичанин тяжело дышит в трубку: в его настойчивой просьбе, пожалуй, скрывался страх.

– Мне очень лестно, что вы совершили ради меня столь длительное путешествие, но это все же не дает вам права задавать мне вопросы личного свойства…

– У меня есть такое право! – отрезал Болдуин. – Я провел двадцать лет в МИ-6, и нам есть о чем поговорить! Вы даже себе не представляете, что делаете! И никто не знает – кроме меня.

– Что-что? Что вы?

– Тогда я вам так скажу. Отмените поездку в Женеву. Отмените, слышите, мистер Холкрофт, пока мы не встретились и не поговорили.

– В Женеву? – У Ноэля вдруг все сжалось внутри. Откуда этому англичанину известно про его поездку в Женеву? Как он мог узнать?

В окне дома напротив зажегся огонек: кто-то в квартире, расположенной на пятом этаже стоящего на том конце двора дома, закурил сигарету. Несмотря на охватившую его дрожь, Холкрофт не мог глаз оторвать от этого окна!

– Кто-то стучит в дверь. Подождите минутку, – сказал Болдуин. – Подождите минутку. Я спрошу, что им нужно, и мы договорим.