Завещание красного Сен-Жермена

Он ощутил во рту привкус горечи. «Не отравили ли они меня, – мелькнуло в голове, – пока я был без сознания?»

– Вас никто не травил.

Он владеет техникой чтения мыслей, понял он. Нужно быть осторожней. Он напрягся, пытаясь понять: кто этот незнакомец, откуда. Но в памяти возникала только темная пелена, силуэт Биг-Бена, горная гряда…

– От вас требуется только одно. И что именно, я уже сказал. Вы ничего не хотите добавить?

– Нет.

– Тогда, полагаю, наш разговор окончен.

Они не убили меня, потому что я им нужен. Пока.

Он вспомнил нападение в Берлине, холод ножа, который скользнул по коже. Собственное чувство ужаса, смешанного с каким-то восторгом. Словно он бросал вызов судьбе, которую должен непременно победить. Ставки были слишком высоки. Но эти люди не шутят, это он понимал отчетливо, даже слишком. И с этим англичанином… он уже встречался… где-то. Тот был неуловим – и в то же время знаком. Кажется, про него ходили слухи, что он состоял в тайной организации, искал по всему миру артефакты. А также Шамбалу и Гиперборею[2].

Он прекрасно понимал, что ходит по краю бездны. Один неверный шаг – и все… его не будет. А его знания, его труды… Хотелось выпить… Но не спиртное. А холодной кристально чистой воды. Воды жизни.

Глава четвертая Смерть в последнем переулке

Мне из рая, прохладного рая

Видны белые отсветы дня…

Николай Гумилев

Москва. Наши дни

В машине Павел Рудягин сидел и смотрел на Светлану Демченко, свою напарницу. Воспользовавшись тем, что они стояли в пробке, она пила кофе в стаканчике, купленный в кофейне по дороге. Глаза у нее слезились.

– Ты плачешь?

– Ничуть, – сердито ответила Светлана. – С чего бы это мне плакать?

Павел тактично промолчал.

Он знал, что у Светланы возникли проблемы в семейной жизни. Подробности она не рассказывала, но, судя по всему, ее муж увлекся женщиной на стороне, и Светлана, почти как и каждая женщина в данном случае, сильно переживала по этому поводу. Павел не в свое дело не лез, Светлана за поддержкой к нему не обращалась, и он благоразумно помалкивал. Вот только заплаканный вид Светланы ему не нравился все больше и больше. Следы слез и покраснение кожи она маскировала тональным кремом и пудрой. Со стороны вид был как обычно, но если приглядеться…

Они стояли в пробке.

– Кофе невкусный, паршивый. Ну что ты на меня так смотришь? – не выдержала Светлана.

– Ничего. – Павел отвернулся и посмотрел в окно. Только что прошел дождь. На дороге лужи. Тоска, а не погода. Да еще солнца нет. Он вспомнил старое шутливое стихотворение о том, как крокодил проглотил солнце.

– Ты, наверное, думаешь. что я совсем раскисла?

– Ничего я не думаю. Если у тебя неприятности, поделись – станет легче… А если ты считаешь, что лучшая тактика – это молчание, то… – Фразу Павел не закончил. Машина рванула с места, и за стеклом взвилась веером грязная вода.

Светлана молчала.

– Кто убитый, подробную справку дали?

– Петр Васильевич Деревянин. Пенсионер, – уточнила сразу Светлана. – 86 лет. Жил один.

– Детей нет?

– Почему же? Есть. Сын.

– А жена?

– Умерла тридцать лет назад. Сын здесь. В России.

– Понятно. Какой мотив убивать пенсионера?

– Надеюсь, мы это вскоре узнаем…

Машину пришлось припарковать во дворе дома. Там пожилая женщина в ярко-малиновой шляпе яростно ругалась с автомобилистом, чуть не заехавшим на детскую площадку.

– Активистка! – кивнула на нее Светлана. – Мимо беспорядка не пройдет. Возможно, есть смысл потом с ней побеседовать – такие все вокруг замечают и запоминают. Как говорится, мышь не проскочит. До всего им есть дело. Из них обычно получаются незаменимые свидетели.

Они вошли в квартиру, где произошло убийство.

– Когда убили? – был задан вопрос судмедэксперту.

– Ночью.

– Получается, что он сам впустил своего убийцу.

– Или убийц… Выходит, что так.

Когда они вышли, Светлана кивнула:

– Смотри! Наша активистка делает замечание собачнику. Кстати… Минуту… Надо бы взять у нее телефон и адрес.

Женщина в шляпе – Светлана Васильевна Жаркова – дала свой телефон. Разохалась, узнав об убийстве, и сказала, что немного знала жертву. Договорились, что завтра с ней побеседуют.

Они сели в машину, и Светлана скомандовала:

– Теперь в «Голубой ручей».

Так называлось товарищество, где жил сын убитого.

В машине Светлана молчала, хмурилась.

– Посмотри справку, которую нам скинули. Сзади папку возьми и прочитай мне вслух.

Павел взял черную папку и раскрыл ее:

– Деревянин Андрей Петрович. 44 года. Работает в авиаконструкторском бюро. Сейчас находится по делам в командировке в Томске. Приезжает сегодня.

– С кем же мы будем беседовать?

– С дочерью Деревянина. Внучкой убитого.

Она бросила на него взгляд искоса:

– Ты о летнем отпуске думал?

От неожиданности Павел дернул головой:

– С чего ты заговорила об отпуске?

– Просто так. Мечтаю поехать на море или еще лучше на речку. Снять коттедж и отдыхать там… с семьей.