Завещание Мадонны

– Среди мошенников и проходимцев очень много галантных мужчин с прекрасными манерами, – наставительно сказал Иван Захарович. – А родившиеся в советские времена воры – не все, конечно – часто отличаются хорошей образованностью. По крайней мере начитанны, не в пример современной молодежи.

Об этом я знала. Мне несколько разных людей рассказывали о библиотеках в местах лишения свободы, которые были очень хорошо укомплектованы в советские времена. Там встречались книги, которые иногда нельзя было найти в обычной городской или районной и даже изъятые из них! О некоторых тюремных и лагерных библиотеках ходили легенды (в советские времена). К сожалению, практически во всех книгах отсутствовали страницы (использовались на самокрутки). И люди читали. Это были люди, которых приучали читать с детства, и, попав в тюрьму или на зону, они обнаруживали, что у них есть масса свободного времени, которого не было на свободе. Конечно, не все заполняли его чтением. Но немало людей значительно повысили свой образовательный уровень за колючей проволокой.

Но сейчас речь была не об этом. Речь шла о Галустьяне и его помощниках. Про Артура Рубеновича мне уже рассказал господин Румянцев, супруг художницы Алисы. Он собирал о нем сведения.

– То есть эти трое – два брата и покойный Леонид – работали по заданиям Артура Рубеновича, а тот, в свою очередь, работает под заказ, удовлетворяя запросы заказчиков. Так?

– Так, Юленька, – кивнул Иван Захарович.

Немец молчал и улыбался.

– И что было дальше? – спросила я.

– Братья поругались с напарником. Вообще он у них был на подхвате. И он не понимал, почему они, залезая в какие-то квартиры, берут только определенные вещи, но не берут ничего другого, что плохо лежит!

Про подобное положение вещей я уже слышала от Васи.

– Галустьян – человек очень осторожный. И два братца, не раз побывав в местах не столь отдаленных, не имеют желания туда попадать снова. В принципе они согласны с политикой их постоянного работодателя. Если пропадет одна вещь, хозяева это могут не сразу заметить. Могут вообще долго не замечать! А когда заметят – поезд уже ушел. Или самолет улетел – в другую страну. И из-за одной вещи – пусть и дорогой – могут не побежать в полицию, тем более если в квартире все сделано аккуратно. Братья стараются не оставлять следов своего пребывания в квартире. Никаких. Вроде была вещица – и испарилась. Может, хозяева сами забыли, куда переставили. Или родной сынок-балбес тайно продал, чтобы хватило на дозу. Или доченька – чтобы купить очередной наряд.

– А что этот Леонид?

– Леонид обычно ждал в машине. Иногда страховал – если лезли по веревке с помощью альпинистского крюка. В квартиры его брали редко. Но тут один из братьев сломал лодыжку… Теперь, конечно, времена изменились, и медицина сделала большой шаг вперед. Теперь с переломанной лодыжкой и ходить можно, и машину водить, и плавать на курорте – если есть деньги на соответствующие приспособления. Но очередной заказ поступил на второй день после перелома. Тогда один брат – со сломанной и опухшей ногой – еще не мог пойти на дело. А Леонид мало того что разбил какую-то вазу, так еще и ковш какой-то старинный прихватил, который никто не заказывал. В результате от его услуг решили отказаться.

– Его избили, – вставил Вальтер Кюнцель. – Я же вам говорил.

– Да из тебя чуть ли не клещами пришлось информацию вытягивать! – рявкнул Виталя. – Мы его спасли, а он тут рот раскрывать не желал! Мы бы и без тебя все выяснили, с тобой просто быстрее и проще.

– Вы ходили в гости к Римме Иванихиной, дочери Аллы и Николая? – прямо спросила я.

– Что?! – хором взревели Иван Захарович и Виталя.

Немец… покраснел.

– Ну-ка, ну-ка, что там с дочерью? – Иван Захарович посмотрел на меня.

– Вальтер… – посмотрела я на несчастного немца.

– Это было моей ошибкой, – вздохнул немец.

– Что именно? – вкрадчиво спросил Иван Захарович.

– Я решил обратиться к дочери Иванихиных… Но…

– Она вам отказала? – спросила я.

– Это я не знал, как ей отказать! Она потребовала, чтобы я на ней женился! Я не могу ни на ком жениться ни из-за каких картин и коллекций! Но она сказала, что если я на ней женюсь, то получу всю коллекцию, которую ее прадед вывез из Германии. Так и только так, но никак иначе. Или женитьба и коллекция – или ничего. Она ненормальная!

– Ты хоть с ней переспал? – спокойно спросил Виталя у немца, который был на грани истерики.

– Она меня изнасиловала, – потупил глаза Кюнцель.

– Два раза? – уточнила я. – Или больше?

Вальтер опять покраснел.

– Так, Вальтер, что ты делал у дочери Иванихиных? – суровым тоном спросил Иван Захарович и хлопнул ладонью по столу. Вся остававшаяся на нем посуда подпрыгнула.

– Я хотел с ней договориться… Я выяснил про отношения в их семье…

– У кого? – тут же спросила я.

– У соседей Иванихиных. Я знаю, что в России можно поговорить с соседями – и вам многое расскажут. У нас в Германии…

– Оставим Германию, – резко перебил Иван Захарович.

– Соседи не любят Иванихиных. И генерала не любили. А когда я сказал, что он в свое время ограбил мою семью…