Завещание на любовь

Тем временем спорткар уже поднимается на гору. Песня заканчивается, и вдруг автомобиль заносит в кювет. Кайл ругается, пытаясь выровнять движение, колёса скрипят, крошки льда летают перед стеклами. Я не пристегнулась, поэтому когда автомобиль тормозит, меня выбрасывает вперед. Пытаюсь укрыть голову, отвернувшись, но все равно врезаюсь левой бровью в панель. Боль пронзает голову, и несколько капель крови капает в мой глаз.

— Пожалуйста, скажи, что ты жива, Мередит.

Кайл поднимает меня, берет за подбородок и осматривает лицо. Зрение сначала слегка расплывчатое, но оно быстро приходит в норму. Парень выглядит очень напуганным. Рукавом он вытирает кровь с моего глаза. Рана ноет, и я шиплю от боли.

— Прости, прости, — шелестит Кайл и, достав из бардачка бумажную салфетку, прижимает ее к моему лицу. Он успокаивающе гладит меня по щеке и заводит мотор. — Я поеду аккуратно. Голова кружится? Звездочки летают перед глазами? Или птички?

— Нет, я в порядке, — качаю головой, усмехнувшись. — Просто довези нас в целости.

— Есть, мэм.

Автомобиль едет медленно. Кайл крепко сжимает руль, унимая трясучку. Голова все же кружится, но лучше парню об этом не знать. Мы подъезжаем к дому. Кайл подхватывает меня и едва ли не тащит до двери. Затем он доводит меня до кухни и бегает по помещению в поисках аптечки. Он мечется, как пчела над цветами. Из коридора доносятся шаги, и я тихо стону. Я по-прежнему пьяна, а от Кайла точно все еще пахнет текилой. Нам обоим сейчас достанется. Закрываю глаза в ожидании бури.

Три.

Два.

Один…

— Вы оба… — раздается рев Маркуса, но потом он, скорее всего, замечает окровавленную салфетку, прижатую к моему лицу, и в мгновение ока оказывается передо мной. — Что, черт возьми, произошло?

Маркус подсаживает меня на столешницу и аккуратно отрывает мою руку от лица. Бумага прилипла к ране, поэтому становится больнее, и я всхлипываю. Мужчина дует на рану, приговаривая, что не так страшно, как чувствуется. Он выхватывает у Кайла аптечку и достает оттуда перекись и пластырь. Дуя на порез, Маркус повторяет свой вопрос:

— Что произошло, Кайл?

— Па… это случайность, — лепечет он.

— Кайл, ответь мне, Дьявол побери, — орет Маркус.

— Машину занесло, и я немного ударилась, — я опережаю его, открываю глаза и, сощурившись, кидаю на него злобный взгляд. — Хватит вопить, у меня и так голова болит.

Маркус не смотрит мне в глаза, принюхивается и поворачивается к Кайлу. Мужчина наполовину обнажен, но он не выглядит сонным. Он ждал, когда мы вернемся.

— Вы пили? Ты поехал пьяным в такую погоду? Тебя совсем ничему жизнь не учит? — он понижает голос, но все еще кричит.

— Когда я сел за руль, был абсолютно трезвым, — Кайл потирает затылок. — Мер, мне правда жаль.

— Возьми аспирин и иди спать. Ключи оставь здесь, за руль ты не сядешь, пока я не разрешу, — Маркус прижимает к ссадине ватку, вымоченную перекисью, и я снова всхлипываю. — Кайл, я сказал: иди! Не беси меня сейчас.

Парень не двигается с места. Я перевожу взгляд на него, извиняясь, и натыкаюсь на точно такое же выражение лица. Губы Маркуса сжимаются в тонкую полоску, скулы напрягаются, и по лицу играют желваки.

— Папа, нам надо было расслабиться, через два-три дня мы уже будем заперты, — Кайл закатывает глаза.

Маркус будто видит это и снова приходит в ярость.

— Ты, черт возьми, бросил учебу, тебе мало расслабления? Вы могли улететь с гребаного склона. Ты напоил несовершеннолетнюю, а алкоголь на нее хреново влияет. Твое расслабление привело к крови, так что свали нахрен в свою комнату!

Кайл подчиняется и уходит, громко хлопнув дверью. Я была не уверена, на каком этаже его комната, сейчас точно знаю, что на первом, со мной. Маркус натягивает кожу, стянув края раны, и наклеивает пластырь.

— Теперь у меня будет шрам, как у тебя? — спрашиваю я.

Маркус игнорирует меня и убирает на место аптечку. Я обнимаю его ногами и притягиваю к себе, как вчера. Маркус ставит руки по бокам, уставившись на стену за моей головой. Он обиделся? Лучше бы поорал, как на Кайла. Молчание в разы страшнее.

— Ты слишком строг с Кайлом, — отчитываю его. — Ты тоже здесь расслаблялся, пока мы танцевали и пили. Не очень много, не как с Джо, но я все равно пьяная. Как Лу? Лекси под домашним арестом.

Маркус молчит. Он не угрожает запереть меня в доме на семи замках, с запертым ртом отцепляет меня от себя и уходит вслед за сыном. Я ошиблась: он очень сильно обиделся.

* * *