Завещание Петра

— Что-то не так в этом деле, присутствует какая-то туфта... Но в целом вызов не ложный... нет такого чувства, — изрёк, наконец, Илья, открывая правый глаз и возвращая бумаги на место.

Майор усмехнулся.

— И на том спасибо. Придется заняться этим Захаровым. Как отдохнешь, собери и оформи все, что удастся наскрести об этом похищении —и обо всех подобных похищениях, как обычно. Раньше, чем завтра мы все равно не вылетим, а ты работаешь быстро. Когда захочешь. Ларькину придется побеседовать ещё разок с Шаповаловым... А мне позвонить в управление, —он нажал кнопку селектора. — Виталий, зайди.

* * *

С известным московским уфологом Сергеем Михайловичем Шаповаловым все сотрудники ГРАСа были знакомы заочно: изучали «досье», заведенное на него в Конторе ещё в 1970 году. Но Борисов направлял к нему только Ларькина —как медика. Шаповалов поддерживал связь с такими же, как он, одержимыми коллегами по всей стране и за пределами России. Девяносто девять процентов информации, которую поставлял Сергей Михайлович, оказывалось, по выражению Рената, «ложным шухером». Но он выполнял роль консультанта, делал это охотно, не болтая лишнего —ему льстило, что госбезопасность интересуется не им лично, а предметом его трудов — и пару раз оказался действительно полезен. Поэтому решено было доверить ему один из адресов электронной почты ГРАСа. Компьютер с этим адресом стоял на частной квартире одного богатого и недалекого пользователя «Интернета», который знать не знал о той работе, которую временами выполняет его навороченный «Пентиум». Машина использовалась как подставная, послушно пересылая приходящую почту на другой неприметный IBM, стоявший в помещении метеослужбы аэропорта «Домодедово» и служивший одной из десятков промежуточных точек, из которых состояла сеть «Вампира».

Дозвониться до Шаповалова не удалось: его телефон постоянно был занят. Ларькин взял в гараже потрепанный «жигулёнок» и поехал к уфологу домой. Сергей Михайлович был на месте. Встретил он Ларькина приветливо. Шаповалов посылал сообщения в ГРАС, по крайней мере, через день, но сотрудники Борисова не баловали его вниманием.

Сергей Михайлович едва успел проводить Виталия до кресла, как зазвонил телефон. Шаповалов бросился к трубке:

— Да... Это я... Ну, рассказывайте, только, умоляю, покороче, хорошо? Так-так…

Он слушал собеседника и кивал Ларькину благожелательно, всем своим видом показывая, что вот-вот сейчас закончит разговор. Слушал он минуты полторы. Виталий за это время оглядел его и пришел к выводу, что Сергей Михайлович за прошедшие три месяца ничуть не изменился.

У Шаповалова была большая голова с огромным выпуклым лбом, свободным от всякой растительности до самой макушки. Лицо Сергея Михайловича отличалось хищной восточной красотой: лохматые брови нависали над глубоко и широко посаженными глазами, склад губ производил впечатление властного и сильного характера. Вообще уфолог был бы орёл мужчина, если бы не одна деталь: тело его было хилым и непропорционально маленьким по сравнению с головой. Рост составлял едва ли метр шестьдесят. Временами уфолог сам напоминал некоего нескладного пришельца, пытающегося выдать себя за человека. Однако манера общения не соответствовала его внешности —говорил он мягко и вежливо. Вообще, Шаповалов был из породы очень тихих, спокойных шизофреников, которые убеждены, что дважды два — пять, и не мучатся сомнениями по этому поводу.

Наконец Сергей Михайлович сказал в трубку: «Пожалуй, это годится для печати... Думаю, мы сумеем это дать в «Совсекретно» или в «Московском комсомольце». Очень интересно. Давайте встретимся завтра часиков в десять и просмотрим ваш материальчик...» Закончив, наконец, беседу, он отключил телефон и сказал Виталию, улыбаясь:

— А то не дадут поговорить. Вот так весь день. Кофеек будете?

— Не откажусь.

— Вот и славно. А вы по поводу Захарова?

— Да.

— Я сразу догадался. Сейчас... дай Бог памяти... Шесть дней назад я вам послал сообщение о его... похищении, иначе не скажешь. Согласитесь, происшествие из ряда вон. Заинтересовались?

— Хотелось бы знать, что вы об этом думаете. Расскажите для начала, что за человек этот Захаров.

— Николай Валерьевич... Неприятно, но видимо придется говорить «был». Дело даже не в том, что он исчез пятнадцать дней назад и до сих пор не объявился. Мне почему-то кажется, что Николая Валерьевича уже нет в живых.

— Почему?

— Сложно объяснить. Конечно, похищения людей представителями иных цивилизаций вовсе не обязательно производятся с целью убийства — или в качестве доноров для трансплантации органов, для экспериментов — нет, это сюжеты американских фильмов ужасов. Но думаю, что случай с Захаровым нетрадиционен... Ему слишком много удалось узнать. Он стал кому-то мешать.

— Кому?