Завещание Петра I

А когда влюбленная в Ероху барыня узнала подоплеку тихой свары после очередного вояжа в город, приказчиков выдрали, как сидоровых коз на псарне и им было тихо наказано, что – Если…это повториться хоть раз…можете веревочные петли сами накинуть и тихо удавиться где – нибудь на потолочной балке в овине, подальше от её чуть раскосых, красивых и смертельно холодных глаз…

И мужики поняли, что второго шанса эти прекрасные, но ледяные для них, глаза молодой, но влюбленной в пацана, как кошка…хозяйки не дадут! И потому целовали ей крест, что больше – Ни – ни!

А та холодно посмотрела на своих верных слуг и прошипела – Узнаю, прикажу запороть на псарне, уяснили…огузки, вон с глаз моих! – выгнала взашей из светлицы…Она прекрасно понимала, что ей уже за тридцатник, что по тем временам – старуха…и потому цеплялась за малейшую возможность почувствовать себя хоть на мгновение…хоть на миг полной сил женщиной, может быть и любимой?…Но это был лишь мираж…Пустынный, горячий и заполошный дейв…

Но сыгравший свою положительную роль в судьбе нашего главного героя! И все было как по накатанной стезе, до следующей осени, когда играют свадьбы в селах да деревнях…а вот парень и не желал даже слышать о женитьбе! Стоит девке заикнуться, как тут же под шаловливый зад с сеновала – долой! Вон из сердца…

Так и жил парень, периодически потрахивая все, что ходит во дворе на двух ногах, да прикрыто стыдливо подолом, который практически на автомате начинает задираться вверх, стоит подойти Ерохе поближе…До встрене Осени…когда на ярмарке он внезапно, нос к носу, столкнулся с одним из парней. чья свадьба накрылась медным тазом по причине измены его любимой девушки с выше означенным фигурантом…

Тот хмуро посмотрел на здоровенную фигуру парня, ядовито ухмыльнулся, бросив мимолетный взгляд на своего подельника и не сговариваясь, они толкнули того в спину…падая, парень на рефлексе захватил в свою лопату – ладонь, чей – то отворот кушака и оказался в самом низу, среди навозной грязи, полеживая на чей – то слаженной фигуре?…

– Ты что себе позволяшь, холоп!? – визгом куска пенопласта по стеклу, морозный воздух ярмарки ввернулся визг какой – то молодки, довольно – таки приодетой по явно не середняцкой моде… – следом ворот кацавейки сгреб в кулак видимо сопровождающий и дав приличного тумака, сбросил парня с визжащей девицы – Антонины Петровны Бакушевой, дочери подрядчика на строительстве государевой заказной риднины – военных складов в том самом городке…