Завещание Тициана

Дверь в дом Олимпии ему открыла та же бойкая и себе на уме горничная, что впустила и Виргилия с Мариеттой. Проведя его в будуар, она просила обождать. Несказанная роскошь внутреннего убранства просто потрясала. Мебель, ковры, камчатное столовое белье, вазы, безделушки — все было отменного вкуса. На кресле лежала виола да гамба, при виде которой гость нахмурил брови, сам не понимая почему: что-то она ему напоминала. И только чуть погодя в памяти всплыла муза со скрипкой с полотна Тициана. Из всех муз художник выбрал именно Евтерпу — для того, чтобы иметь возможность аллегорически изобразить Олимпию, принявшую участие в том злополучном вечере. И вот теперь Пьер словно воочию видел подтверждение своей догадки. Шуршание ткани вывело его из задумчивости. Бархатная портьера в глубине будуара приподнялась, пропустив куртизанку. Пьер чуть было не вскрикнул от удивления. Правильно поступил Виргилий, предупредив его о сходстве Олимпии с Лизеттой, торговкой письменными принадлежностями с моста Нотр-Дам. Только Лизеттой набеленной, нарумяненной, с замысловатой прической, Лизеттой-обольстительницей, сознающей, какое впечатление она производит. Олимпия медленно плыла ему навстречу в платье с откровенным декольте, с улыбкой на губах и взлетающими вверх ресницами. Томно поприветствовав его, она предложила ему сесть. Ощутив себя вдруг неуклюжим, не зная, куда деть руки, он присел на самый кончик кресла. Как начать разговор, объяснить причину прихода? Она заговорила первая, доверительным тоном признавшись, что рада тому, что хоть кто-то навестил ее в это тяжелое время.

— Многие бежали из города, укрылись на своих виллах вдали от смертоносных миазмов.

Ее сестра-куртизанка по примеру Вероники Франко тоже предпочла пожить вдали от Венеции. Она же осталась, но чувствует себя одинокой. Для кого теперь стараться и столько времени уделять своей внешности? Пьеру лишь оставалось отвесить ей комплимент. Его учтивость пришлась как нельзя лучше. То ли в шутку, то ли желая спровоцировать его, Олимпия решила ему поведать секреты своей красоты. О происхождении цвета волос ему уже было известно. Не менее поразили его и прочие премудрости.

— Для гладкости кожи лица я использую миндальное молочко, лимонный сок, молотые бобы и маринованные экскременты быка!

Столь необычный способ ухода за лицом позабавил Пьера; несмотря на гадливость, вызванную картиной того, как выглядит гетера под слоем навоза, он не удержался и дотронулся до ее лица.

— Так вот, значит, откуда у венецианок такая кожа?

— Во всяком случае, у женщин рода Зара.

— Зара?[92]

— Это территория, принадлежащая Венеции на далмацком побережье, откуда я родом. Олимпия да Зара. Под этим именем я упомянута и в «Каталоге главных почтенных куртизанок».

Тут Пьеру стало не до шуток. Теперь благодаря своей фамилии куртизанка тоже вошла в круг подозреваемых. Сам не понимая отчего, он предпочел бы исключить ее из этого списка. Его волнение прошло для собеседницы незамеченным, она продолжала болтать всякую чепуху: — …некоторые обкладывают лицо кусками сырой телятины, вымоченной в молоке.

Пьер рассеянно улыбнулся, продолжая обдумывать, какие факты свидетельствуют против куртизанки. Ее имя черным по белому вписано в приглашение, найденное у Тициана. У нее есть музыкальный инструмент, а на полотне изображена муза поэзии со скрипкой в руках. В ее фамилии есть буква «Z». Она родилась под знаком льва. Да, немало. С каждым новым фактом в Пьере росло чувство какой-то неловкости. В конце концов хозяйка ощутила, что с гостем что-то происходит. Она встала, подошла к его креслу и села на подлокотник. Достав из-за корсажа черное перышко, провела им по шее юноши. От неожиданности он вздрогнул.

— Однако ночная бабочка должна заботиться не только о лице… — нашептывала она. — Нужно еще выводить волосы. Для этого годится кашица из кипелки, из аравийской камеди, из муравьиных яиц. Выводить их приходится и в самых интимных местах…

Пьер задохнулся.

— Душно, не правда ли? — шепнула она, водя перышком по его затылку.

Его бросило в жар. За ворот его рубашки проникла ее рука. То ли от этого прикосновения, то ли из-за выпитой сливовой, то ли из-за исходившего от ее тела пряного аромата, то ли по причине ее схожести с Лизеттой, только его охватило жгучее желание.

Влюбленная парочка проникла по служебной лестнице на третий этаж особняка Ка Зен. Им удалось не привлечь ничьего внимания, хотя, по правде сказать, дом был почти пуст, за исключением разве что пары слуг, чьи голоса доносились из кухни.

Мариетта повела Виргилия через анфиладу комнат к будуару, где почему-то припала к полу.

— Гляди-ка! В это трудно поверить.

По ее примеру Виргилий присел и только тогда заметил отверстие в полу диаметром в дюйм. Перед тем как заглянуть в него, он бросил на спутницу вопросительный взгляд. Она склонилась к его уху: