Завещание Тициана

Промыв раны и еще раз пройдясь по всем обстоятельствам дела, Виргилий, Мариетта, Пьер и Пальма пришли к единственно возможному выводу. Для того чтобы узнать, кто пошел на преступление ради получения философского камня, и окончательно снять подозрение с отца Мариетгы, им самим следовало стать подмастерьями дьявола, приобщиться черной магии и герметических тайн. Фламель назначил им свидание в «солнцестояние десятого месяца», «в год, когда наше тысячелетие достигнет менее-более обиталища Сатаны». Значит, двадцать второго декабря им предстоит отправиться к той точке Венеции, куда приведет их разгадка первой картинки.

Когда вечером этого дня друзья объявили Чезаре о своем намерении взяться за поиски камня Гермеса, они ожидали, что он высмеет их. Но не тут-то было.

— Вы спасете семейство Робусти от бесчестия, а венецианцев от чумы, если этот камешек окажется волшебным. — Он тяжко вздохнул, на его обычно неунывающей физиономии обозначились морщины глубокой печали. — И чего я только не перепробовал, чего только не прописывал и кого только не призывал на помощь: и окуривание можжевельником, и полоскание рта лавровым настоем, и нюхательный табак, и испарения алоэ, и омовение мочой, и камфарные ингаляции, и натирание стрекательной травой, и гвоздичная настойка, и терияк змеиный, и ношение янтаря и амулетов из настоящего рога, и мышьяк в малых дозах, и собирание газов в бутыль, и носовые платки с серой, и свежее молоко, и экскременты, и колокольный звон, и колье из ящерицы, и пережевывание березовой коры, и глотание бумаги с записанной на ней молитвой, и стрельба из пушек, и вычерпывание ложками гноя из зрелых фурункулов… Вплоть до прокалывания семенников! Так чем хуже философский камень! — И, помолчав, мудро добавил: — К тому же, если ваши попытки окажутся не более чем шутка, никто не сможет упрекнуть вас за это…

Мнение дяди укрепило друзей в их решимости, и вскоре, бредя алхимией, с шишками на затылках, они уснули.

Наступило утро четвертого сентября, дядя отправился навещать больных. Но перед этим накрыл стол. Когда Пьер и Виргилий проснулись, он ломился от пахнущего чем-то приятным вина, оладий, тартинок с сухой треской, фруктового компота и обвалянных в сахаре лепешек. За завтраком к ним присоединились Пальма и Мариетта. Развернув лист бумаги с восстановленным текстом Фламеля, они перечли относящееся к картинкам и задумались. Фламель предостерегал: «Не принимайся за дело, не ищи, не находи, не касайся камня ранее того дня, о котором я говорю». У них и в мыслях не было нарушать его запрет. А вдруг за это было уготовано наказание? Но и сидеть сложа руки было негоже. Ведь они обладали подсказками, где именно в Венеции запрятаны камни. Стоило уже сейчас, не дожидаясь равноденствия, пролить свет на загадки и попытаться распознать тайники.

Этому они посвятили все утро. Затем разделились на группы. Виргилий отправился помочь Мариетте управиться с делами.

— Поможешь мне приготовить масло для красок. Если преуспеешь в этом, просись к отцу в ученики. — Она проговорила это, словно дулась на кого-то, при этом ее ямочка больше обычного обозначилась на подбородке.

Виргилий от всего сердца рассмеялся:

— Вряд ли ты найдешь кого-нибудь более бесчувственного, чем я, когда речь идет о высоких материях. Ни играть на музыкальном инструменте, ни сочинять стихи, ни лепить, ни рисовать я не умею. Видно, музы прокляли меня при появлении на свет.

— Речь вовсе не о высоких материях, а скорее об оборотной стороне искусства, о его кухне. Следуй моим указаниям, и все получится.

Усадив Виргилия в глубине мастерской, она стала наставлять его. Зародившись во Фландрии, техника масляной живописи проникла в Италию благодаря Антонелло да Мессина[100] веком раньше. И быстро прижилась среди живописцев Чинквеченто. Благодаря маслу их полотна стали сиять. Они клали краски на грунтованную поверхность тонкими прозрачными слоями, причем нижние слои просвечивали сквозь верхние и таким образом заставляли полотна светиться изнутри. Очищение чудодейственного масла представляло собой процесс, этапы которого были один деликатней другого. В чем и предстояло убедиться Предому. Сперва под наблюдением своего учителя он смешал в широком сосуде неочищенное масло с горячей водой и ждал, пока одна жидкость отделится от другой. В осадок при этом выпала первая грязь. После промывания масла горячей водой то же следовало сделать с помощью холодной. Затем наступил черед мелового порошка, песка и хлебных крошек, которые были призваны поглотить остававшиеся примеси. Далее масло выставлялось на свежий воздух до тех пор, пока не вбирало в себя кислород и не бледнело. Требовалось не только терпение, но и тщание, так как нужно было его все время перемешивать, не давая образовываться на поверхности пленке.

— Осталось прокалить его, — заявила Мариетта, не спускавшая с Виргилия своих лукавых глаз. — А затем проверить с помощью перышка на чистоту. Если перо не обуглится, можно пропускать масло сквозь льняное полотно. Если обуглится, тебя высекут и прогонят вон.