Завещание Тициана

— Книга чудес! — вскричал Виргилий.

— Рассуждение о Мире, — воскликнула Мариетта.

— А как еще? — спросил Пьер.

За что получил подзатыльник от Чезаре: мол, плохо знаешь историю литературы. Дядя счел себя обязанным просветить студента-медика.

— Тысяча двести семьдесят первый год: венецианец Марко Поло семнадцати лет от роду покидает родные берега и отправляется с дядей и отцом — Маттео и Никколо — в плавание за иноземными товарами. Они совершают кругосветное путешествие, длящееся три года, и попадают в святую святых загадочного Востока: Анатолия, Иран, Памир, Туркестан, пустыня Гоби и, наконец, Катэй[104]. А там уж легендарная столица Пекин и двор великого хана Кублая. Они провели у него в гостях восемнадцать лет! Когда же вернулись в Венецию, в монгольских одеждах, постаревшие, никто их не узнал, даже близкие. Рассказывают, будто в подкладках необычных нарядов были зашиты сокровища. И что свой венецианский дом они украсили роскошными тканями, расшитыми золотом и серебром. Несколько лет спустя, во время морского сражения между венецианцами и генуэзцами, Марко Поло был взят в плен. Произошло это седьмого сентября 1298 года в канале Курзола. Оказавшись в одной темнице с Рустикелло да Пиза, он поведал тому тысячу и одну историю, приключившиеся с ним во время путешествия по Азии и пребывания у великого хана. Рустикелло записал его рассказы по-французски, положив начало произведению с множеством названий: «Книга Марко Поло», «Книга чудес», «Миллион», «Книга Великого татарского хана», «Рассуждение о Мире».

Пьер протянул руку за знаменитой книгой, Чезаре отдал ему ее. Книга сама раскрылась у него в руках, и перед его изумленным взором предстали строчки, подчеркнутые красным:

«Стены чертогов сплошь покрыты золотом, тоже и спален, а еще серебром, и повсюду драконы, звери, птицы, рыцари, сценки, и зело много всякого другого».

Пьер положил книгу на середину стола так, чтобы и остальные могли прочесть. При виде описания дворца Куб-лай-хана, вышедшего из-под пера Рустикелло, Виргилий и Мариетта не могли сдержать возгласов удивления.

— Но как ты сопоставил это с письмом Фламеля? — пробормотал Предом.

Прежде чем ответить, дядя сходил за вином.

— Мне показалось занятным, что фраза на французском языке затесалась в латинский текст, — начал дядя, откупоривая бутылку. — Так вот, я и прикинул: Венеция вкупе с французским текстом, вкупе с драконами, да еще стародавние времена, до тысяча четырехсотого года, — что у нас в итоге? Марко Поло! Алхимия, ничего больше! На вашем месте я бы побродил возле дома Поло, там есть двор, который носит название Миллион[105]!

Тинторетта щелкнула пальцами, в глазах ее запрыгали огоньки, скулы порозовели от прихлынувшей к ним крови.

— Это же так очевидно! Розетки во дворе Миллион! Это разом все объясняет: на рисунке два дракона — и на розетках животные представлены попарно. А кроме того, рабби Леви дал нам наказ — сообразовываться с алхимическими животными. Все вдруг встало на свои места. За мной!

Она вытянулась на мысочках, обвила руками шею Чезаре и чмокнула его в заросшую щеку.

— Браво! В вашем роду дяди такие же бесподобные, как и племянники! — шепнула она ему.

Чезаре запыхтел и выпил за ее здоровье. Три раза хлопнула входная дверь.

Старинный особняк, принадлежавший семейству Поло, находился за церковью Святого Иоанна Златоуста, в нескольких метрах от двора Влюбленных, где Виргилий впервые хотел поцеловать Мариетту. Стены его были украшены розетками в венето-византийском стиле, а оконные проемы — оживальными арками. Над третьим этажом шел фриз из пяти окружностей с лепниной — сплошь животные, среди которых были и павлины. Павлины фигурировали на рисунке, найденном в бумагах Тициана. Глядя на этот рисунок, каббалист Леви и дал им наказ: «Ищите ворона, лебедя, птицу-феникс, пеликана, павлина, орла и льва». «Ну конечно же, павлины и навели Фламеля на мысль использовать это место для тайника своего первого камня», — сделал вывод Предом. Пьер дергал его за полу камзола, увлекая к арке с розетками, в которых был целый ряд парных животных: две лани, повернутые головами друг к другу, два голубка, соприкасающиеся клювами, и… два переплетенных дракона. И в довершение всего у этих драконов были хвосты как у сирен и головы как у дромадеров — все как у монстров на рисунке номер один.

— Что будем делать дальше? — спросила Тинторетта изменившимся голосом.

— Дальше? Справа или слева? — ответил Виргилий.

— Справа, — отозвался Пьер.

— Слева, — проговорила Мариетта.