Завещание ведьмы

— Павлик — размазня. Несколько раз, будто ребенок, упрашивал Тамару, чтобы назад его приняла. Тамара, конечно, дулю ему показала… — Гуманов исподлобья уставился на Антона. — Короче, я без всякой выгоды хотел на Тамаре жениться, и, если бы она не замудрила со свадебной прической… Сколько дурехе говорил: «Что тебе эта прическа далась?» — «Нет, без прически не могу ехать в загс!» Теперь вот поехали…

— Сами вы где в ту ночь были?

— У острова рыбачил.

— А что с электроэнергией тогда случилось?

Гуманов опустил глаза:

— Все одно к одному… И я на рыбалку уплыл, и энергия вырубилась, и с Тамарой задвиг получился. Я уже на острове был, когда Березовка во мрак погрузилась. Хотел вернуться, чтобы исправить повреждение, а потом думаю, ничего до утра не случится. От острова ведь не меньше получаса на лодке скрестись надо. С рассветом приплыл, наладил предохранители, чтобы утреннюю дойку не сорвать. Кстати, сегодня заменил электропроводку в серебровской бригаде, больше замыкать не будет.

— Где же пролетающие НЛО подпитываться электроэнергией станут? — с улыбкой спросил Антон.

Гуманов тоже улыбнулся:

— Торчков нажаловался? Вот — клоун…

— Зачем Тиунова икону держала?

— Дурью маялась. Привидения ей стали казаться. Хотела молитвами от них избавиться. Даже в Новосибирск к попам ездила. Я несколько ночей караулил, думал, схвачу какого-нибудь ханыгу за шиворот, но не удалось. Наверное знали, что я начеку.

— Судимость за что получили?

— За дурость. Дружки драку затеяли. Начал их успокаивать, ну и… вызвал огонь на себя. Когда следствие началось, друзья оказались собаками. Короче, пришлось всю заваруху мне расхлебывать, в результате. — оправдываю теперь доверие судей, которые решили, что меня не обязательно исправлять в колонии.

— Старики Тумановы в Ярском не родня вам? — снова спросил Антон.

— Если верить завмагу Паутовой, то это мои дед с бабкой.

— А на самом деле?

— На самом деле для стариков Тумановых я совершенно чужой, — Гуманов нервно сжал кулаки, нахмурился. — Мама моя рано умерла. Жил я с отцом в Крыму и о Сибири не имел представления. Отец крутился снабженцем на крупном заводе и десять лет назад заработал на свою шею семь годиков лишения свободы. После отбытия наказания он поселился в Новосибирске, чтобы забыть прошлое, и меня сюда перетянул. Кстати, я вполне мог не рассказывать вам об этом. Лично мои документы чистые, а судимость моя — дурацкая случайность. Наверное, сейчас думаете, что яблоко недалеко от яблони падает?

— Нет, Евгений Андреевич, я так не думаю, — сказал Антон.

Гуманов невесело усмехнулся:

— Спасибо. Но коль уж я исповедовался перед вами, то добавлю, что папа мой, несмотря на его собственные грешки, с детства вдалбливал мне в голову: жить надо честно! Ангел, конечно, из меня не получился, но подлостью и соблазном к махинациям я не заражен. Если будете пытаться в чем-то меня уличить, то прямо скажу: зря все это.

— Зачем мне вас уличать? — внезапно спросил Антон.

— Ну, как же… алиби у меня нет. Чувствую, что попал на подозрение.

— Мне кажется, Тамара Тиунова жива.

— Честно говоря, мне тоже этого хочется, но… — Гуманов сухо кашлянул. — Что-то вроде она перемудрила.

— Что именно?

— Не знаю. Не могу понять.

— Где Тамара может скрываться?

— Если бы я знал… Поверьте на слово, знакомствами ее не интересовался. На всякий случай, думается, надо поискать в озере. Бабенка она эмоциональная и, знаете… маленько с завихрением. Могла бухнуться сдуру в омут. Говорят, Толик Инюшкин уехал за спасателями…

Бирюков глянул на часы:

— Скоро должен приехать.

— Это хорошо.

В конце разговора, когда Гуманов поднялся, чтобы уйти, он хмуро посмотрел на Бирюкова и попросил:

— Если можно, не рассказывайте в селе о судимости моего отца. Об этом даже участковый не знает. А о родственных связях с Тумановыми придумала тетя Броня Паутова. Фамилии наши только начальной буквой разнятся, да и приметный мой нос, видите ли, показался Шутовой знакомым. Я в шутку поддакнул, а она, как сорока, сразу старикам расстрекотала. Короче, Тумановы приезжали из Ярского ко мне и тоже признали по внешности и отчеству за своего внука. Пришлось огорчить их правдой, но они все равно уговаривают перебраться к ним. Толкуют, мол, родных никого нет, годы преклонные. Просят помочь скоротать старость. Честно говоря, не знаю, что делать. Может быть, стоит согласиться?

Бирюков посмотрел Гуманову в глаза:

— Как поступать со стариками, решайте сами. Ну, а о том, что мне рассказали, не беспокойтесь. В своей работе я придерживаюсь старомодного принципа: собирать информацию, но не распространять ее.

— Спасибо.

Антон ободряюще улыбнулся:

— Не за что, Евгений Андреевич.

Едва Гуманов вышел из конторы, в кабинете появился участковый Кротов. Бирюков попросил его срочно съездить на «отремонтированном» мотоцикле в Серебровку и выяснить там все возможное об Алексее Резванове.

Глава 11