Завещание веков

— В сущности, — начала она, поглядывая по сторонам с целью убедиться, что никто нас не подслушивает, — все и началось с Карла Великого и с его стремления выступить в роли защитника христианства. В то время взоры всех христиан были обращены на Иерусалим. Между тем священный город уже полтора столетия находился в руках арабов.

— Это не облегчало задачу, — заметил я.

— Это было проще, чем могло бы показаться, — возразила Софи. — Как я вам сказала вчера, мусульмане христиан, в общем, не трогали, и обе конфессии сравнительно мирно сосуществовали. Мусульмане молились в мечети Омара, но не препятствовали христианам совершать паломничество к местам, связанным с Христом. Разрешали они и патриарху Иерусалимскому отмечать все праздники торжественным богослужением. А вот христианские общины в Палестине часто становились жертвами бедуинов-кочевников. Именно поэтому Карл Великий решил отправить посольство к халифу Багдадскому с целью улучшить положение христиан.

— Разве Карл Великий не воевал с мусульманами?

— Нет, с этими не воевал. К тому же у них имелись общие враги.

— А именно?

— Испанский халифат, который был постоянной угрозой для Карла Великого и одновременно для Харуна ар-Рашида, поскольку претендовал на власть во всем мусульманском мире. Но главным врагом оставалась Византия. В общем, интересы Карла Великого и Харуна ар-Рашида во многом совпадали, и они могли договориться. Франкские послы были очень хорошо приняты халифом Багдадским. Между семьсот девяносто седьмым и восемьсот вторым годом Карл Великий и Харун ар-Рашид ещё несколько раз обменялись посольствами, и каждое из них получало богатые дары. Самый известный дар халифа императору — знаменитый слон Абуль-Аббас.

— Да, что-то такое я припоминаю…

— Но самое интересное — это история протектората на Святой земле.

В этот момент официантка принесла нам напитки. Я с удовольствием отхлебнул виски из своего стакана.

— С этим соглашаются не все историки, — продолжила Софи, — но будто бы халиф даровал Карлу Великому право владеть Иерусалимом. Некоторые историки считают, что Харун ар-Рашид уступил императору всю Святую землю, другие же, на мой взгляд, более реалистично полагают, что речь шла о чисто символическом жесте: халиф отдал во владение христиан Гроб Господень, точнее даже, место погребения Христа. Этой точки зрения придерживается, например, Артур Кляйнклауц. Как бы там ни было, символика эта имела большое значение: халиф возвращал императору то место, где зародилось христианство. Но Кляйнклауц ничего не пишет о том, что Харун ар-Рашид подчеркнул важность своего жеста, подарив Карлу Великому не менее символический предмет…

— Йорденский камень.

— Да. Драгоценность, принадлежавшую Христу которой, согласно нашей гипотезе, на протяжении многих поколений владели халифы.

— Почему же историки об этом не рассказывают?

— Я не говорила, что историки об этом не рассказывают. Я сказала, что об этом не рассказывает Кляйнкдауц. Зато в одном из номеров «Ревю историк» за 1928 год была напечатана статья Бедье — и, поверьте, мне пришлось попотеть, чтобы найти ее! — о дарах Харуна ар-Ращида франкскому посольству. Там упомянут Йорденский камень! Ну и наконец, документ вашего отца доказывает, что Карл Великий владел Йорденским камнем. CQFD.[43]

— Браво! На этом и завершается текст Дюрера?

— Не совсем. Вспомните, в тексте, найденном вашим отцом, говорилось, что Карл Великий подарил Камень Алкуину…

Каждый раз, когда Софи садилась на своего любимого конька, я чувствовал себя полным невеждой. Мне было очень стыдно, но я понимал, что ей это очень нравится и забавляет ее. И я видел, что сидевший рядом со мной Баджи также стал прислушиваться к нашему разговору. Очевидно, история наша его заинтересовала.