Завещание змееносца (СИ)

Поначалу-то, казалось, проблема лежит на поверхности – Риваллу сотрясала изматывающая, кровопролитная война. Два ведущих государства, Арения и Кавалар, сошлись не на жизнь, а на смерть. В качестве союзников той или иной стороны в кровавый кошмар оказались вовлечены практически все страны, так что война с полным правом именовалась мировой.

Едва ступив на землю Риваллы, Повелитель Тумана сразу понял, что именно от него требуется – естественно, восстановить мир. Он взялся за дело с энтузиазмом, ему удалось примирить враждующих буквально за один день – армии со всех ног бросились по домам, как только Дуэр легким движением руки показательно превратил в руины пару городов той и другой стороны для симметрии.

Правители Арении и Кавалара тотчас прибежали к нему с поклонами и подношениями, пытаясь склонить каждый на свою сторону, но Дуэр соблюдал нейтралитет, отстаивая интересы обеих стран. Он был честен, справедлив, неподкупен и гордился этим…

Итак, на Ривалле воцарился равноправный и справедливый для обеих стран мир. Дуэр собрался продолжить свой путь, но, вопреки ожиданиям, портал Дороги так и не открылся. Повелитель Тумана терпеливо прождал два дня, прежде чем осознал неприятную истину – Учителя сочли, что наиглавнейшая проблема этого мира еще не решена. И Дуэру вновь пришлось вникать в местные дела.

Решать послевоенные задачи оказалось не так интересно, как разрушать. Борьба с разрухой, голодом и болезнями не очень прельщали Повелителя Тумана. Больше всего головной боли доставляла Арения. Сначала эпидемия черной лихорадки едва не опустошила ее южные провинции, и Дуэру пришлось вкалывать, как проклятому, чтобы справиться с болезнью. Не успел он немного перевести дух, как начался массовый падеж скота. А затем неприятности на Арению посыпались, будто из рога изобилия – голодные бунты в городах, разгул разбойничьих банд в селах и деревнях, страшное подводное землетрясение, гигантская волна от которого опустошила западное побережье страны. И в довершение – восстание Огненных магов, которые требовали свергнуть правящий королевский дом, и посадить на трон своего архимага.

Повелитель Тумана, скрежеща зубами от злости, был вынужден поселиться во дворце короля и фактически взять на себя управление Аренией, разгребая свалившиеся на страну неприятности. А тем временем король, нагло спихнув на него большую часть государственных дел, предавался разврату с многочисленными фаворитками или закатывал балы, якобы в честь Дуэра.

Сам же Повелитель Тумана подобные светские мероприятия терпеть не мог. Дуэра не прельщали слащаво-приторные ужимки придворных дам, которые из кожи вон лезли, стараясь заслужить хоть один его взгляд. Выводили из себя нудные церемонные танцы – все эти менуэты и вальсы. Раздражали глупые, наполненные сплетнями разговоры. Он с трудом высиживал на балу положенное этикетом время и уходил, сославшись на усталость, а вслед летели лицемерные охи-вздохи придворных барышень.

Конечно, его мужское естество требовало своего, но Дуэр всю жизнь сторонился женщин. Ему казалось, что противоположный пол побаивается его мужественной харизмы. И Повелитель Тумана платил этим жеманным лицемеркам той же монетой, точнее он их презирал. Секс воспринимался им как брезгливая необходимость, нужная лишь для поддержания жизненного тонуса. Вроде невкусной, но полезной еды.

Здесь, на Ривалле, в круговороте навалившихся дел, о женщинах думать было просто некогда, но страшное напряжение, в котором он пребывал, постепенно достигло пика. Тело требовало расслабления все настойчивее, и однажды на балу он не выдержал и пригласил с собой одну из тех кривляк, которые навязчиво предлагали ему себя. Оказавшись в опочивальне, Дуэр приказал ей раздеться, провел рукой по роскошным формам и спросил:

– Ты счастлива, что оказалась здесь, со мной?

– О да!

Томный ответ женщины вызвал у Дуэра острый приступ раздражения. Его естество вроде бы и желало ее, но Повелитель Тумана по опыту знал – ему будет мало того, что может дать эта женщина. Она-то конечно, как и многие до нее, окажется на вершине блаженства, а он, почти Бог, опять останется со своей неудовлетворенностью. Ну, уж нет! Только не в этот раз…

Ладонь Дуэра обернулась острейшей бритвой, которая разрезала кожу на груди женщины. Та вскрикнула.

– Тсс! – Дуэр приложил палец к губам.

Женщина подавилась криком. Ее зрачки расширились, на висках проступил пот. Повелитель Тумана вдруг понял, что она полностью в его власти. Эта мысль возбуждала. Обычно он себя сдерживал. Дуэру всегда казалось, что проявлять внутренние устремления, не пристало Ученику, но сейчас все изменилось. Здесь, на Ривалле, его почитали, как самого настоящего Бога – весь этот мир сейчас принадлежал ему, и только ему. Подобного с ним до сих пор не случалось. Дуэру показалось, что стоящая перед ним женщина олицетворяет Риваллу. Она – плата за все хорошее, что он дал этому миру.

Дуэр обмакнул палец в кровь, струящуюся по ее груди, и снова спросил:

– А теперь? Теперь ты счастлива, что оказалась со мной?