Завет Христа

— Правильно, — согласился Том. — А если кто-то несет под мышкой такую громадину, то это непременно бросится в глаза. У него их при себе было две штуки. Почти метровой длины, по словам таксиста. Клиент сел к нему четырнадцать дней назад и приказал ехать к вокзалу.

Мошав указал на землю.

— Поезда ездят прямо под нами, зачем он брал такси?

— Его самолет опоздал, а челночный поезд уже отъехал. Он очень торопился: его междугородний поезд отправлялся в десять минут шестого от главного вокзала.

— Но куда?

Том встал и целеустремленно двинулся к входной двери. Прямо рядом с рекламным плакатом «Люфтганза» висели планы железных дорог ФРГ. Том провел пальцем по колонке «Время отправления».

— В семнадцать десять поезд на Мюнхен, а в семнадцать двенадцать — на Кобленц, — вслух прочитал он.

— Так значит, Мюнхен, — повторил Мошав. — Тогда, похоже, он действительно завис у своего приятеля по университету.

Том кивнул.

— Жан прав: вперед — мы поедем в Мюнхен и нанесем ему визит.

Шёнау, Берхтесгаден…

Штефан Буковски облокотился о патрульную машину и щелкнул пальцами; его сигарета, описав высокую дугу, улетела прочь. «Номер семнадцать», — подумал он и посмотрел вслед раскаленному окурку, который подобно красному светлячку проплыл в лучах начинающегося рассвета и, подняв фонтанчик искр, ударился об асфальт.

Полицейский вертолет снова появился в районе поиска. Всю вторую половину дня кинологи обыскивали прилегающий лес, а сверху их поиски поддерживал вертолет с тепловизором. Но все было безрезультатно. После того как на район опустились сумерки, розыск прервали. Полицейские патрули по-прежнему стояли в ключевых точках, таких как перекрестки или развилки дорог, и контролировали движение транспорта. В окрестных домах медленно загорались огни, освещая темные пещеры окон. Дверь мобильного командного пункта открылась, и в луче света появилась Лиза. Она подошла к Буковски.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Тебя жду, — ответил Буковски.

— Руководитель операции хочет поговорить с тобой. Он собирается отозвать людей и оставить здесь только несколько полицейских в штатском. Он думает, что преступники давно исчезли.

Буковски наморщил лоб.

— Пусть поступает так, как считает нужным, но в следующий раз расклад может поменяться. У меня больше нет желания принимать участие в этой борьбе за превосходство в качестве конкурента Великому и Ужасному.

Буковски сердился на решение старшего советника, но ему было совершенно ясно, что ответственность за это решение лежит на местном отделении полиции.

— Возможно, он даже прав, — заметила Лиза. — Когда мы обнаружили машину, двигатель уже остыл. Скорее всего, на тот момент прошло уже больше часа и они могли найти себе вторую машину и покинуть этот район.

— Так значит, была получена информация еще об одной угнанной машине?

Лиза покачала головой.

— Нет, такой информации мы не получали.

— Именно! — воскликнул Буковски. — Эти типы здесь, и они окопались в одном из домов. Там, внутри, есть люди, жизнь которых теперь гроша ломаного не стоит, понимаешь? И во всем виноват лишь этот лысый идиот, который считает, будто он знает, что делает. Но я тебе говорю: он и понятия не имеет о том, насколько опасны эти типы. Это хладнокровные убийцы, они убьют любого. Безразлично, женщина это или ребенок.

Буковски снова закурил сигарету и закашлялся.

— Тебе и правда надо бы поменьше курить, — снова напомнила ему Лиза. — У тебя легкие наверняка черные как смола.

— А кому это интересно?

— Мне, — отрезала Лиза.

Буковски щелчком отбросил прикуренную сигарету и оттолкнулся от машины.

— Тогда я скажу этому умнику, чтобы он собирал вещички.

Лиза последовала за ним. Она задумалась. Неужели Буковски, в конце концов, прав?

Миттербах на Кёнигзее, Берхтесгаден…

Стрелки часов приближались к десяти. Девушка, ее сын и оба террориста молча сидели в гостиной. Окно было открыто.

Девушка час назад сделала раненому перевязку. Кровотечение остановилось, только в наружных краях раны выступало немного крови. Боксер открыл банку мясных консервов и поглощал их, заедая хлебом, с такой жадностью, как если бы он ничего не ел уже несколько дней, а его сообщник с ожогами на лице поставил перед собой бутылку воды.

Боксер протянул кусок хлеба с толстым слоем колбасы из банки маленькому мальчику, но тот медлил.

— Ешь, это вкусно! — чавкая, заявил боксер.

Он протянул мальчику хлеб, приглашая поесть. Тот робко протянул руку и взял бутерброд. Он все еще боязливо сидел рядом с матерью. Боксер громко засмеялся, когда мальчик откусил хлеб.

— Вот увидишь, тебе понравится, — сказал он, ухмыляясь, и сделал хороший глоток из пивной кружки.

Дьявол перевел взгляд на окно. Он сказал что-то боксеру, но тот покачал головой. Девушке показалось, что она разобрала что-то вроде Polizia. Два итальянца, вооруженные крупнокалиберным пистолетом, прямо в ее гостиной… Она никогда бы не поверила, что испытает когда-нибудь нечто подобное, но теперь…

Внезапно у боксера зазвонил мобильный телефон. Он ответил на звонок. Разговор был коротким.