Завет лихого пацана

Обслуживание здесь было непритязательное, водочку следовало разливать самому. Остап Ильич поймал себя на том, что стоило ему только окунуться в атмосферу рюмочной, как в нем тотчас воскресли все прежние рефлексы. Из глубины десятилетий припомнилось даже, как улучшается настроение, когда водка во время разлива понемногу подбирается к краям рюмки. Горовой с улыбкой подумал о том, что рюмка с водкой — одно из самых совершенных достижений цивилизации, вдохновившее художников и поэтов на бессмертные творения.

Взяв рюмку за тоненькую ножку, Горовой посмотрел сквозь нее на свет, оценивая прозрачность напитка. Водку захотелось хлопнуть одним махом и заесть ее хрустящим малосольным огурцом. Куда-то порастерялись английские сдержанность и аристократизм, столь тщательно отшлифованные многочисленными официальными мероприятиями. К черту все эти вилки с салфетками, крохотные глотки с многозначительными причмокиваниями.

Хлоп! И водочка в утробе.

Пегий вошел в тот самый момент, когда Горовой, пренебрегая одноразовой вилкой, ухватил пальцами здоровущий кусок огурца. Бочок у овоща был малость желтоватый, но это и к лучшему, поядренее будет! За прошедшие несколько дней Пегий явно посвежел. Лицо его приобрело какой-то золотистый оттенок, что свидетельствовало о том, что большую часть времени он провалялся где-то на солнышке. И вообще вид у него был весьма счастливым. Пегий напоминал жениха, стоящего у порога загса.

Наклонив слегка голову, очевидно, подразумевая этим условное «здрасте», он расположился за столом.

— Хотите водочки? — весело предложил Горовой.

— Знаете, я за рулем. Не хочется рисковать. Мы собираемся съездить за город.

В душе Остапа Ильича угнездилась тревога.

— Вы разве пришли не один?

Последовала всего лишь легкая заминка, которая сказала о многом.

— Не то чтобы не один… Я оставил свою девушку в двух кварталах отсюда. Но вы не переживайте, она совершенно ни о чем не догадывается. Я ей сказал, что заверну к другу.

Пить сразу расхотелось. Прекрасное настроение улетучилось.

— Что там у вас, выкладывайте.

— Интересующая вас женщина действительно встречается с молодым человеком. Когда-то они вместе учились. Между ними был роман. Насколько мне известно, они собирались даже пожениться, но потом в силу каких-то причин расстались. Затем она уехала в Англию.

— Как часто они встречаются?

Пожав плечами, Пегий ответил:

— По существу, все это время они даже не расставались. Живут, как муж и жена.

Подобное заявление следовало запить горькой. Налив полную рюмку, Горовой задержал дыхание, чтобы не вдыхать алкогольную горечь, и выпил в два глотка, продолжительно и смачно занюхав неприятное послевкусие ржаным хлебом.

— Понятно, — невесело протянул он. — Вы мне очень помогли. Теперь о главном. Что можете сказать об агенте?

— Это случайно не он? — Пегий вытащил фотографию.

Горовой осторожно взял снимок, на нем был запечатлен труп молодого мужчины, в котором он без труда узнал своего связника.

— Он самый. Так его убили?

— Да. Странно, что вы об этом ничего не знаете, два дня уже эти кадры не сходят с экрана телевизора.

— Я не смотрю телевизор.

— Похоже. Это Лев Зальцер. Работал в ювелирной мастерской у своего дяди. Он исчез сразу же после ограбления ювелирного магазина, а на следующий день был найден в лесу за городом с простреленным черепом. Следствие предполагает, что он как-то был замешан в ограблении магазина.

— Правильно предполагает. Об алмазах ничего не говорят?

— Нет, упоминали только алмаз «Султан»… Об остальном как-то глухо…

Горовой болезненно поморщился:

— Но где же тогда алмазы?

— Видимо, у того, кто его устранил.

Это означало одно — провал задания. Следовало складывать вещи и возвращаться в Англию. Вряд ли руководство отнесется равнодушно к подобной неудаче.

— И кто это мог сделать?

— Трудный вопрос. Но сработано очень профессионально. Не обнаружено никаких следов. По непроверенной информации, Лев Зальцер встречался с представителем алмазной корпорации «Де Бирс». Я не исключаю того, что именно он и устранил Зальцера.

— Какого черта он с ними встречался, если он работает на нас? — в сердцах воскликнул Горовой.

— Может, они его перекупили?

— Не исключено… Жадность всегда дорого обходится. Может, Зальцера устранили русские спецслужбы?

Чуть подумав, Пегий отвечал:

— Не думаю. В таком случае алмазы должны быть у них, а камушки на три миллиарда долларов очень трудно спрятать. Мы бы уже знали об этом. Есть источник…

— Тоже верно, — Горовой слегка отодвинул от себя тарелку, давая понять, что разговор подошел к концу. — В центр о вас я сообщу свои самые благоприятные впечатления, — веско пообещал Остап Ильич.

— Спасибо, — растроганно поблагодарил Пегий.

— Пустое, — отмахнулся Горовой. — Я делаю то, что мне положено.

— Тогда до встречи.

— Я тоже на это надеюсь.

Агент направился к двери. Теперь его осанка выглядела прямее, чем в прошлый раз. Надежда воскрешает человека.