Завет вечности. В поисках библейских манускриптов

11 января 1897 г. началось первое решительное наступление на свалки Оксиринха. Прохладным утром Гренфелл и Хант двинулись из своей хижины в сопровождении приблизительно семидесяти рабочих и мальчишек, которые были немедленно поставлены копать траншеи. Для раскопок был избран низкий холм около древнего храма, и почти тут же в большом количестве появились обрывки папирусов; некоторые из них были подозрительно длинными, почти целыми. Вначале были найдены материалы нелитературного характера, среди них частные письма, контракты и другие юридические документы. Но затем было обнаружено несколько фрагментов, отчетливо написанных унциальным письмом, свидетельствующим об их религиозном или литературном содержании.

Через несколько дней Хант начал сортировать папирусы. Он был немало удивлен, обнаружив среди клочков, собранных на второй день, греческое слово «сучок» (karphos), написанное унциальным письмом на поврежденном папирусе, содержащем около двадцати строчек. Измятый кусок, размерами менее 6x4 дюйма, казалось, был из записной книжки (листок был нумерован), составленной, как современная книга, из страниц, а не в виде свитка. Папирусная книга сама по себе была новинкой. Казалось, эта форма должна характеризовать ее как скромный документ нелитературного характера. Однако греческое слово karphos почти сразу напомнило Ханту хорошо известное место в Евангелиях о сучке и бревне (Мф. 7, 3-5; Лк. 6, 41). Внимательное чтение подтвердило предположение Ханта: это действительно был стих из Евангелия. Но на этом сюрпризы не кончились.

76

Дальнейшее исследование обнаружило на листке восемь изречений, каждое из которых начиналось формулой: «Иисус сказал». Однако только три из них были идентичны в своей основе стихам в Новом Завете. Три изречения, приписываемые здесь Иисусу, были совершенно неизвестны, а два других были слишком серьезно повреждены, чтобы их можно было понять. Вот одно изречение (5, 2-9), не имеющее новозаветной аналогии, которому суждено было всю жизнь вдохновлять Ханта (оно появляется в одном из его стихотворений): «Иисус сказал: где бы ни были двое, и вот с ними Бог, и где бы ни был один, Я говорю, Я с ним. Подними камень — и там ты найдешь Меня, рассеки дерево — и Я там».

Этот клочок, который стал затем известен под названием «Логии», был, пожалуй, самой сенсационной из числа сделанных за все времена находок столь скромного размера. Вызванные ею теологические дискуссии породили в последующие годы огромное количество статей и монографий. Прежде всего «Логии», или «Речения Иисуса», переписанные примерно в 200 г. н. э., отодвинули начало христианской истории почти на сто пятьдесят лет назад. До этого самыми ранними письменными свидетельствами жизни Христа были знаменитые Ватиканский и Синайский кодексы. И вот триста лет, отделяющие земную деятельность Христа от самого раннего из дошедших до нас упоминаний о нем, оказались внезапно сокращены наполовину.

Но больше всего умы людей занимало необычное содержание текста на этом листке. Три неизвестных изречения, приписываемые Иисусу, казались некоторым столь же достоверными, как и слова Иисуса в Евангелиях. Не представлен ли ими какой-нибудь утерянный популярный сборник, первоначально ходивший наравне с Евангелиями еще до того, быть может, как последние

77

удостоились своего исключительного, канонического статуса? Или же «Логии» были остатком произведения более древнего, чем так называемые синоптические Евангелия? Не послужили ли они в дополнение к Марку источником Q(от нем. Quelle — «источник, ключ») для Матфея и Луки?[11] Таково было предположение нескольких немецких ученых. Однако другие ученые усматривали в них близость к апокрифическим Евангелиям евреев и Петра или к Евангелию Двенадцати. Некоторые теологи под впечатлением, в частности, стиха, приведенного нами выше, утверждали, что здесь прослеживается менее живая, менее яркая традиция, чем традиция канонических Евангелий. Они усматривали в «Логиях» отголоски «философской интерпретации» учения Христа, провозглашающей существование «имманентного бога». Этот взгляд получил определенное подтверждение, когда Гренфелл и Хант нашли еще один относящийся к «Логиям» текст в Оксиринхе в 1903 г. Тогда, быть может, «Логии» были пропитаны сектантским духом? Не были ли они еретическими?

Полемика продолжалась долгое время и оставалась не завершенной до тех пор, пока полвека спустя на берегах Нила — и снова в Верхнем Египте — не была сделана другая находка. Речь идет о находке утерянных гностических[12] книг, целой библиотеки, спрятанной в кувшинах в Хенобоскионе (Наг-Хаммади). На этот раз открытие

78