Заветное желание

Внимание! Активирована 4 ступень Дара Стикса: Покоритель недр. Фраза-активатор, запускающая действие Дара: «Бур». Постоянный бонус (с учетом всех открытых ступеней Дара): Ловкость +8, Дух Стикса +7 к показателю Игрока. Описание 4 ступени Дара: Позволяет погружаться в землю на глубину до 5 метров ниже почвенного слоя, и перемещаться под землей со скоростью 4 метра в минуту. Период действия Дара: 4 минуты. Откат Дара: 45 минут. Расход Духа Стикса (маны) на действие Дара: 60 единиц шкалы Духа Стикса.

Характеристики: +2 к Гибкости, +2 к Броне Стикса. Навыки: +120 к Шаману (Ловкость +1), +100 к Бурильщику (Дух Стикса +1).

— М-да, вот уж счастья привалило, хоть отсыпай, — проворчал я, дочитывая сообщение.

— Ну?! Чего там? Как? У тебя получилось? — тут же засыпал меня вопросами едва не подпрыгивающий от любопытства крестник.

— Получиться-то получилось, но я пока что даже не соображу: на кой черт такой странный Дар может мне пригодиться?

— А какой Дар-то? С проклятым огнем?

— Эх, если бы, — тяжко вздохнул я. — Походу, Система решила превратить меня в гребаную землеройку.

— Это как?

Ответить я не успел.

— У меня все готово! Мы можем приступать, — клекот союзника с середины подземного зала оборвал наш с крестником милый междусобойчик.

Обернувшись на зов шамана, я увидел в центре пещеры двухметровую туманную арку портала… Действительно, походу, пора. Пришло время и нам забрать причитающуюся по союзному договору награду.

Глава 20

Глава 20, в которой награда вдруг отягощается невозможным выбором.

— Сперва уладим формальности, — проклекотал шаман, когда мы подошли, и, как жаба, раздувшись от важности, продолжил: — Многоразживущие, сегодня вы бились рядом с зактунками. И кровь общих врагов сроднила нас. Для нашего племени честь побрататься с героями. Дайте руки, друзья.

— Че он хочет? — шепнул мне Скунс, наблюдая, как серый, воткнув в землю посох, протянул нам обе освободившиеся ладони.

— Поручкаться с тобой мечтает, — хмыкнул я. — Говорит: герой ты, Скунс, каких мало, и через рукопожатие он хочет выразить тебе горячую признательность племени Зактунков.

— Так я-то че? Это ж ты все сделал-то!

— Ну, знаешь ли, шаману видней. А мы с тобой, дружище, рожами не вышли, чтобы спорить с таким важным дядей… И все, хорош трепаться. Видишь, серый уже нервничает. Короче, делай, как я!

Уже однажды пройдя через подобный ритуал, разумеется, я был готов к тому, что случится, после того как мы вложим в протянутые ладони серого свои руки. Но мне было чертовски любопытно, как одинокий шаман выкрутится с нами двоими. Ведь вантунги, помнится, проводя со мной аналогичный ритуал, вдвоем окучивали меня одного. Сейчас же все было наоборот: нас двое на одного серого.

Упавая на свои, многократно подскочившие с тех давних пор показатели, я был уверен, что на этот раз смогу на ногах перенести сопутствующую ритуалу вспышку боли, и не потеряю сознание. Крестнику же о грядущем посвящении ничего не сказал, чтобы заранее не пугать и без того лишака впечатлительного парня. Предстоящую вспышку боли мое признание, один фиг, отменить никак не смогло бы, а ожидание боли (по себе знаю) это пытка пострашнее самой боли. Если же товарищ в процессе потеряет сознание, как я тогда, то это ерунда, дело, как говорится, житейское. Заброшу бедолагу на плечо и понесу пока не очнется — всего и делов-то.

Послушно повторив мое движение, Скунс тоже вложил руку в ладонь шамана. И тиски многосуставчатых пальцев серого сжали наши пятерни стальными кандалами.

Дальше шаман каркнул что-то неразборчивое, и оживший под его взглядом посох метнулся по очереди к каждой из наших рук. Острыми гранями кристаллов в навершие он расцарапал нам левые бицепсы, аккурат под короткими рукавами маек, и, перевернувшись тут же другим концом, чиркнул по кровоточащим царапинам измазанным серой землей острием.

Зашипевший от лютой боли крестник, ожидаемо, закатил глаза и стал заваливаться на пол. Тиски ладоней шамана разжались, и наши утратившие чувствительность левые руки вывалились из них на свободу.

Перебарывая покатившуюся по телу волну чудовищной усталости от ядовитого ожога на руке, я упустил момент проседания вниз товарища, но, активировав рывок, в последний момент успел-таки подхватить здоровой правой рукой сомлевшего Скунса у самой земли. Отчаянным усилием подтянул беднягу к себе и прижал к боку.