Заветное желание, или замуж за Мороза

Давид уткнулся носом в мою макушку и обнял двумя руками, прижимая так, что воздуха в легких стало не хватать. И мне было всё равно пусть хоть задушит, лишь бы не отпускал! Но моим мечтам не суждено было сбыться, послышался шум приближающего лифта и, что страшнее – Дианкин смех.

Вот никогда так быстро не бегала, причём таща за собой на буксире ничего непонимающую скалу. Давид был в растерянности. Я это видела по его ошалевшим глазам, когда остановилась на лестничном пролёте, чтобы переждать, пока родственники зайдут домой.

Но неожиданно мир перед глазами закрутился, а я оказалась прижатой к перилам лестницы в пролёте между этажами. Снова не успела опомниться как на мои губы обрушился сладкий торнадо.

Не представляю, что нашло на Давида, но мне это определённо нравилось. Его руки, казалось, хотели впечатать меня в тело хозяина. И я была уверена, что желали они большего – исследовать каждый миллиметр тела, что готово было отдаться в их власть. Но и я и Давид прекрасно понимали, что подъезд не самое лучшее место для всего, что бурлило в наших фантазиях. Поэтому руки сжимали только таллию, а поцелуи оставались на грани приличия.

Не знаю сколько бы ещё мы тут простояли, наслаждаясь друг другом, но в сумочке зазвонил телефон, и мелодия оповещала, что звонит никто иной как любимый брат.

Тяжело дыша, я выпуталась из объятий и сделав глубокий вдох ответила:

– Да, братец.

– Ты где? – тон брата не предвещал мне ничего хорошего.

– И тебе привет, – ответила, наблюдая за хмурым Давидом.

– Я спросил ты где? Ты должна была ждать нас дома.

Таак, начинается! Что ж, пожалуй, пора показывать Лёшке что я уже подросла и не нуждаюсь в ежеминутной опеке.

Улыбнувшись Давиду, разгладила хмурую складку между его бровей.

– Прости братик, но с этого года вы встречаете праздник без меня.

Тишина. Глаза, что напротив засияли восторгом, а губы, которые так и хотелось целовать без передышки, растянулись в самодовольной улыбке. Можно подумать, Давид причисляет мою решительность к своим заслугам. Но, не будем его переубеждать, что в любом случае этот новый год я не стала бы встречать с братом и его женой. Подружки звали к себе, но как только я увидела своего Мороза, забыла о всяких предложениях. Даже на звонки не отвечала, прекрасно понимая, что просто так с меня они не слезут, требуя объяснений. И так мои мессенджеры забиты их вопросами и разнообразными мнениями что я плохая подруга и не могу удовлетворить их любопытство. А у меня на это просто нет времени. Вот как закончатся каникулы, тогда и поделюсь своей радостью и конечно же похвастаюсь своим мужчиной.

Наконец в трубке послышался вдох. Он, что все это время не дышал? Или считал до десяти?

– И где ты будешь? – упавшим голосом спросил Лёшка.

А мне стало как-то не по себе. Не так я хотела сказать о своих планах. Лично, при встрече, упокоить и уверить, что ничего со мной не произойдёт. Давид, заметив измену во мне, приобнял и поцеловал в висок, придавая уверенности.

– Лёш, я тебя очень люблю и ценю твою заботу. Но, братик, я уже не маленькая девочка и у меня есть право на личную жизнь и выбор.

После этих слов голос брата как-то резко поменялся.

– С ним? Ты собралась встречать Новый Год с НИМ? – он так говорил, словно знал о Давиде.

Мороз отстранился и зло посмотрел на телефон, словно хотел донести через него до Лёшки, что на меня не надо повышать голос. И даже потянулся за телефоном. Я тут же отпрянула от мужчины и побежала на верхний этаж.

По-моему, пора сматываться.

– О ком ты? – спросила и зашла в лифт. К счастью, долго ждать не пришлось.

Нервозность снова стала возвращаться. С Лёшки станется, ещё кинется на мои поиски.

– Давид! – крикнул брат. И несмотря на то, что в имени не было "р", прозвучало с рычащими нотками.

Сам обладатель имени зашёл следом за мной и услышал Лёшкин крик. На что просто ухмыльнулся. И стал слишком довольным. Я догадывалась, что он любит нервировать брата, но сейчас уверилась в этом.

– Почему ты так решил? – невинно спросила, нервно нажимая кнопку закрытия лифта и чуть ли не молясь, чтоб Лёшка не вышел из квартиры.

Взяв меня за руки, Давид притянул в свои объятия и склонившись, прижался губами к изгибу шеи, где кожа была оголена. Видимо, чтоб хоть как-то закрыть рот, а то у него на лице написано, как хочется вытянуть из Лёшки все нервы.

Я уже хотела заканчивать разговор, как Лёшка заговорил уже спокойным, не предвещающим ничего хорошего, голосом:

– Его телефон у нас в квартире и на заставке стоит твоё фото! – секундная пауза, тяжёлый вздох и: – Где. Ты. Находишься? … И что за шум? – по голосу было слышно, что брат хмурится.

Он легко догадается что это шум лифта. Так что я принялась тараторить, стараясь хоть как-то перекрыть гудение чёртовой железяки.