Заветные сказки

Пришли они опять в храм. Прямо задиры какие-то, нарываются на неприятности. Служители храма опять на них попёрли. «Что Ты, – говорят, – мутишь тут народ честной? Кто Тебя уполномочил?» Христос на это спросил Сам неопределённо: «Да и Я вас поспрошаю вот о чём. Скажите вы о том, то и Я вам скажу, кто Меня уполномочил. Откуда, вы думаете, Иоанн-то Креститель появился? С небес или от человека?» Ну что ты на это скажешь? Иоанна какого-то приплетает. А кто Он, что Он, попробуй, узнай? Только по слухам. Что сказать этому сравнительно молодому человеку? Скажешь – с небес, так Он упрекнёт: «А что же вы Ему не верили?» А если скажешь, что Он от человека – народ не поймёт. Люди же Иоанна за Пророка держат. Так и сказали: «Не знаем». «Ну вот, – радостно отвечает Христос, – и Я вам не скажу, кто Я! Так вот!» И показал им нос. Длинный нос, такой же, как у Буратино с Пиноккио.

Ну вот, опять я наговариваю напраслину на Иисуса. Не показывал Он им Своего буратино-пиноккского носа приставленными руками. Это я соврал, придумал. Было совсем не так, а вот как (стих 27):

«И сказали в ответ Иисусу (служители храма – С.Ч,): не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю».

Такой же разговор между первосвященниками, книжниками и старейшинами и Иисусом описан и у Марка в 11-й главе (стихи 27-33). Марк тоже грешит множественным числом в отношении первосвященников. Один к одному, как и у Матфея. Да нет, наоборот, у Матфея один к одному, как у Марка.

А потом Христос посрамил первосвященников двумя притчами: о двух сыновьях и о злых виноградарях.

В первой притче говорится о том, что один человек, у которого было два сына, попросил одного из них пойти поработать в винограднике. Но сын этот сначала отказался, а потом, раскаявшись, пошёл и работал. А второй сын на аналогичную просьбу отца ответил согласием, но потом не пошёл работать. Вопрос Иисуса: «Кто из сыновей исполнил волю своего отца?»

Во второй притче говорится о некоем хозяине, который насадил виноградник, оградил его забором, выкопал в нём точило (давильню, специальный пресс), построил башню, и, отдав всё это виноградарям, уехал. Когда виноград созрел, то этот хозяин послал своих слуг взять плоды. Но виноградари отметелили этих слуг по первое число, даже и убили некоторых из них. Хозяин послал следующую партию слуг, с которыми произошло то же самое. Тогда хозяин послал к ним своего сына. Виноградари убили и сына. Вопрос Иисуса: «Что сделает с виноградарями хозяин?»

Кстати, эту притчу придумал, вероятно, Марк (12:1-11), у которого и списал её Матфей. Больше ни у кого из их коллег такой притчи нет.

Своими ответами Иисус так обличил первосвященников, так прозрачно (я, кстати, так и не понял этой прозрачности, не достиг ещё в этом совершенства, да и достигну ли когда?), что они-то поняли, что эти притчи о них, и решили Его арестовать, но побоялись делать это прилюдно, народу больно много было. Надо отдать должное первосвященникам и фарисеям, в отличие от меня, что они так быстро сообразили об отношении именно к ним этих Его притч.

«И слышавши притчи Его, первосвященники и фарисеи поняли, что Он о них говорит, и старались схватить Его; но побоялись народа, потому что Его почитали за пророка».

В отличие практически от всех предшествующих и последующих притч Иисус не пояснял этих двух Своим ученикам. А значит, что и они разобрались в этих притчах, как и первосвященники с фарисеями, это я такой тупой. Словом, и на учеников-то я, пожалуй, напрасно напустился, обзывая их туповатыми.

Да и народ слушал этого Говорливого во все уши, но понял ли что народ – об этом не говорится.

Если тебя позовут, то лучше пойти (22)

И послал званых на брачный пир

рабов своих звать; и не хотели придти.

Мат. 22:3.

Поэтому (потому что слушали Его – С.Ч.) и продолжал Христос кормить притчами. Только для кого Он их рассказывал? Ведь раньше Он сказал, что это только для Его учеников, остальным понять не дано, да и ученикам они были не по силам. Правда, перед этим книжники и фарисеи догадались, что притча о злых виноградарях и двух сыновьях – о них. Сами догадались. Это всего один и единственный случай, когда притча Иисуса была понята народом, хоть он и представлял в этом случае людей слишком грамотных и образованных. Дано, не дано понять притчи, а для народа спектакль бесплатный. Слушают, а заодно и исцеляются. Да они, эти притчи, у Матфея, прямо подряд, торопливо сказывались. Понятно, надо было успеть – времени оставалось до предназначенного события весьма и весьма мало.