Заветы отцов наших [СИ] Часть 1-2

Группу вел я, иногда сверяясь по приборам. На правой руке у меня висел комбинированный компас — глубиномер — часы, по нему под водой можно было ориентироваться достаточно успешно. На левой руке у меня висел небольшой прибор, представляющий из себя что-то типа небольшого радара, которым можно было сканировать окрестности и вовремя заметить идущий на тебя корабль. Полезная штука. Пару раз пришлось останавливаться и пережидать, чтобы не попасть под винты. Конечно, можно было идти и на большей глубине, но я этого не хотел. Глубина пятнадцать метров хороша тем, что к примеру с катера боевого пловца, идущего на такой глубине не обнаружить — и в то же время при подъема с такой глубины опытный человек обойдется без декомпрессионных мероприятий.[61] Конечно, мы будем подниматься с небольшой декомпрессией, чтобы не насиловать лишний раз организм — но при необходимости поднимемся и без нее.

Судоходство тем временем становилось все интенсивнее и интенсивнее, а вода все грязнее и грязнее — явный признак того, что близко порт. Мы поднялись до глубины в десять метров — дно ощутимо шло вверх.

Плавать в портовой зоне опасно по двум причинам. Первая — дно порта всегда бывает усыпано всякой гадостью, в том числе опасной для подводника — осколки битых бутылок, консервные банки с острыми краями, другая гадость. Кроме того, вода жутко грязная, насыщенная самыми разными нечистотами. Многие города в нецивилизованных странах сбрасывают промышленные и бытовые отходы прямо в близлежащий водоем — в итоге отравиться или чем-то заразиться в некоторых местах можно даже в акваланге. Не дай Бог малейший порез — и обеспечено заражение крови.

Вода становилась все грязнее и грязнее, мне казалось, что адское зловоние просочилось даже через сверхпрочную сталь баллонов акваланга и подмешалось в кислородно-азотную смесь, которой я дышу. Усилием воли позывы рвоты я подавил.

Перед «инфильтрацией», на "Рональде Рейгане" мы тщательно изучили снимки порта Бендер-Аббас со спутника в большом разрешении и высоком качестве. Выучили буквально каждую мелочь, каждый закоулок — если придется отрываться от преследования, то эти мелочи перестанут быть мелочами.

Место выхода из воды мы выбрали около старых деревянных пирсов, где швартовались рыбаки. Эти пирсы представляли собой толстые полусгнившие бревна, врытые в морское дно, на них крепились поперечные балки, и клался деревянный настил. Под настилом оставался примерно метр пространства, с обеих сторон к пирсу пришвартованы рыбачьи доу,[62] так что ни нас ни снаряжение увидеть не должны. Ночью жизнь на рыбачьем пирсе замирала, это было весьма кстати — лишним глазами и ушам мы бы не обрадовались.

План был в том, чтобы под пирсом прикрепить к балкам платформу с грузом на обратный путь, самим подняться на одну из пустых доу, распаковать водонепроницаемый мешок с одеждой, спокойно переодеться и выйти в город. Акваланги после переодевания мы должны были передать молодым, а они прикрепят их чуть подальше, на другом пирсе. Два запасных комплекта были на платформе с грузом. Даже если одну «закладку» каким-то чудом найдут — вторая, заложенная в другом месте, даст нам шанс выбраться. Предусмотрительность, которая лишней в работе спецназа никогда не бывает.

Пирс наполовину сгнил, под ним скопилось море нечистот, воняло страшно. От мысли, что при отходе нам придется спускаться в это дерьмо, меня чуть не стошнило. Вспомнился учебный центр, база амфибийных сил в Коронадо, как мы барахтались в яме — ловушке[63] под громкий издевательский хохот стоящих вверху боевых пловцов — инструкторов.

Кажется, приплыли… Это я не в том смысле, что п….ц подкрался незаметно — действительно приплыли. Даже сквозь толщу воды слышится гул работающего днем и ночью порта.

Всплытие. Осторожно, словно черные тени всплываем. Очень важно появиться на поверхности без всплеска — это может привлечь внимание и на нас начнется охота.

Как и любая база военно-морского флота, в порту Бендер-Аббас проводились противодиверсионные мероприятия. Заключались они в том, что порт патрулировали малые катера и существовала ловчая сеть, представлявшая собой огромную сеть из прочной стали с большими ячейками, которая натягивалась на ночь и призвана была не допустить проникновения в акваторию порта боевых пловцов. При тревоге с патрульных катеров в воду бросали гранаты. Но всеми этими мероприятиями прикрывалась только военная часть порта, где стояли корабли иранского ВМФ, и можно было ждать диверсии. Мы же направлялись в старый порт, использовавшийся сейчас рыбаками — а вот его прикрывать от диверсантов никто и не думал.

На гладкой как стекло поверхности воды внезапно пробежала мелкая рябь, через секунду абсолютно бесшумно появилась ужасного вида голова. Загубник спецакваланга во рту, водолазная маска защищает лицо, все сделано из черного, небликующего материала. Замерев на несколько секунд, человек медленно и осторожно стал поворачивать голову, оглядываясь.