Заветы отцов наших [СИ] Часть 1-2

Автомат отдавал в плечо, выпуская пулю за пулей, каждая пятая была трассирующей, трассеры обезумевшими светлячками летели сквозь камыш, пролезая роскошную болотную зелень, оставляя опаленные дыры на мясистой зеленой плоти листьев. И снова Душан — в стороне от меня длинной очередью зашелся Калашников, но пулеметчик решил не обращать внимания, не разбрасываться на две цели — сначала кончить меня. Новая пулеметная очередь прошла от меня совсем близко, так что срезанные пулями листья посыпались на меня, а одна из пуль свирепо рванула рукав камуфляжа, проделав рваную борозду. Кажется, пуля черканула и по мне — ощутив ожог, я дернулся, но разбираться ранен или нет, было некогда. Перевернув магазин, я продолжал вести огонь длинными очередями, стараясь задавить противника огнем. В целом, ситуация выглядела дурацкой — трое поливали друг по другу, не видя точного расположения цели, наугад это смешно, если тебя так нет, среди этих троих. Не заметил, как отдолбил еще магазин — автомат лязгнул затвором, но выстрела не последовало. Повернулся, начал доставать из разгрузки еще один — и тут впереди гулко грохнул взрыв. Тишина — обманчивая, опасная. Только кисло пахнет порохом и потряхивает всего, аж руки дергаются. Пулемет захлебнулся, но идти вперед было рано — это могла быть ловушка. Возможно, пулеметчик сымитировал свою смерть, а на самом деле залег — и ждет, пока мы подойдем поближе, на верный выстрел…

Я вытащил из разгрузки новый магазин, как смог обтер его от грязи, присоединил к автомату, передернул затвор и снова открыл огонь, прочесывая позицию пулеметчика, только уже короткими, по два-три выстрела очередями. Я пытался нащупать огнем пулеметчика, его позицию — неважно, жив он еще или уже мертв. Все равно — за короткое время далеко не отойдешь, да на болоте — максимум несколько метров. Справа, поддерживая меня, стучал еще один автомат, тоже размеренными короткими очередями. Этот магазин уходил подольше — но, наконец кончился и он…

Наступила тишина — такая мертвая, давящая на уши тишина бывает только после интенсивной стрельбы. Отчетливо пахло затхлой водой болота, срезанной зеленью и еще чем-то.

Сменил позицию — серьезно сменил, на десять метров сместился — можно и на связь выйти…

— Ворон?

— Здесь…

— Доклад!

— Впереди чисто…

— Ты?

— Трехсотый… Легко, справлюсь… Только чиркнула…

Черт. Трехсотый. Еще один — здорово нас этот пулнеметчик приложил — и ведь за малым без двухсотых обошлись. Кстати, насчет себя…

На правую руку — после того, как в таком дерьме то искупался, прямо раной — бещз медицинской помощи заражение можно сказать гарантировано. Особенно, в свете того, что арабы, которые выше по течению тут хозяйствуют, заливные поля свои воловьим навозом удобряют, и это все в воду попадает. Если сейчас эвакуируют — нормально, нет — черт его знает, что будет…

Рваная борозда на куртке, грязь аж стекает, кожу саднит. Пуля чиркнула по руке, кожу содрала Мелочь, но не для болота…

Достав на ощупь — аптечка у всех в одном и том же месте, на левом плече — я нащупал в ней… гидроизоляционную ленту! Кстати, всем советую включить в состав своей аптечки — при экстренном лечении пулевых ранений самое то, хотя потом, когда снимать будут — проклянешь все на свете. Еще тюбик с йодистым гелем — грязными пальцами убрав с раны грязь, какую смог, выдавил на место ранения тюбик, плотно приклеил туда же кусок гидроизоляционной ленты. Аж в глазах покраснело — режущая боль, до этого просто дергавшая, обожгла снова, на руку в месте ранения как будто кипятком плеснули. Стиснув зубы, я выругался. Спокойно… Не время и не место подыхать, тем более в этом жидком дерьме, в гребаном Ираке, там где уже и так наших могил хватает…

Сменил магазины на полные в автомате и в пистолете, пистолет убрал в кобуру, стукнул по связи Койоту.

— Койот?

— На связи!

— Ты где?

— Полклика от тебя, западнее. Слышал звуки боя, занял круговую оборону.

— Отставить запасную точку эвакуации. Выдвигаемся на основную.

— Принял!

Черт его знает, что творится на запасной точке. Здесь, по крайней мере, мы зачистили, там — может такая же засада быть. Сунувшись рукой в рюкзак — должно лежать на самом верху — я вытащил спутниковый телефон (примерно втрое больше сотового с большой, толстой антенной), начал стучать «Берлогу». Так необычно, без обычных "Альфа, бета, дельта, фокстрот" и прочего, в системе связи обозначался авианосец "Рональд Рейган", на котором сидел адмирал и группа эвакуации — три вертолета Sea Hawk и группа TRAP. По договоренности с ним мы в течение операции соблюдали режим радиомолчания и должны были выходить на связь либо в случае срыва, либо при необходимости эвакуации.

— Кабан вызывает Берлогу, прием!

Адмирал ответил почти сразу, ждал сообщения, наверное трубку в руках держал. Связь была идеальной — но от спутника другого и ожидать глупо

— Берлога слушает Кабана, прием!