Завгар 3. Возвращение Завгара

Два часа. Два часа я как заправский стендапер задвигал идеи свободы равенства и братства, пересыпая их шутками, анекдотами и просто смешными историями. Иногда выдавал такие крамольные, по местным меркам идеи, что трибуны накрывала шокирующая тишина. Но стоило им, как говорится, понять и принять, как народ буквально взрывался криками. Откуда только умение взялось. Я буквально чувствовал настроения толпы и мог ею управлять.

Это был успех. Абсолютный и безоговорочный успех. Я не я буду, если после такого уходящие со стадиона парни не устроят оргию с энным количеством баб. Ну ничего, даже полезно будет.

Небрежно воткнув в стойку микрофон, с помоста я спускался опустошенный как морально так и физически. Но с гордо поднятой головой. Зайдя под трибуну почти без эмоций выслушал захлёбывающегося от восторга Рубенштейна, а в ответ только нетерпеливо спросил, — Слушай, где здесь туалет?

— Туалет? — пару секунд мужчина вникал в вопрос, но затем махнул рукой, показывая направление, — Вон туда, по коридору, почти в конце налево.

Кивнув головой, я немедленно направился туда. На клапан поддавливало прилично, но не бежать же на середине выступления, поэтому пришлось терпеть. Благо моя охрана посторонних под эту трибуну не пускала и очереди можно было не бояться.

Добравшись туда, резко толкнул дверь с лаконичным символом “М”, затем заскочил в ближайшую кабинку, на ходу расстегивая брюки. Замер над унитазом, медленно и блаженно выдыхая.

Вот только когда мыл руки, внезапно понял, что в туалете не один. Почти как тогда, в спальне. Не видя, не слыша, но чувствуя каким-то шестым чувством.

Развернулся, резкими махами стряхивая с ладоней капли воды, произнёс с укором в пустоту, — Ты и сюда решила залезть?! Сразу говорю, общественный туалет не то место где бы я жаждал заняться сексом.

Вот только когда открылась крайняя кабинка и из неё вышел какой-то мужик, а не Ольга, всё моё весёлое настроение тут же улетучилось. Не в последнюю очередь потому, что в руке неизвестный держал до боли знакомую модель пистолета. Точь в точь как у Арины. Повеяло лёгким дежавю. Вот только в первый раз до того чтобы мочить меня в сортире не опускались.

— Может поговорим? — чуть приподнял я руки ладонями вперёд, внимательно следя за черным зрачком пистолета, нацеленным на меня.

Вот только вместо разговоров мужчина тут же спустил курок, одну за одной начиная выпускать в меня пули.

То что он так резко начнёт палить, даже пары слов не сказав, я не ожидал и первые три пули принял на надетый под одежду защитный растительный костюм практически не двигаясь. Пули были дозвуковые маломощные и я почувствовал лишь легкие толчки в месте попаданий, да увидел разбухающие в этом месте бугры.

Но придя в себя, тут же кинулся прочь, буквально снося плечом дверь туалета и вываливаясь в коридор. Почувствовал ещё две пули в спину и возблагодарил всех богов, что киллер не целился в голову, ничем не прикрытую, а в туловище. Рванул туда, где стояла охрана из крепких вооруженных девах с наушниками в ухе, заорал что было мочи, привлекая внимание. Заметался, слыша как мимо со свистом пролетают пули, наклонил голову как можно ниже.

Тут правда охрана наконец поняла, что что-то не то и меня накрыл сначала защитный купол, а затем и тела самих охранниц. Уже из-за их спин я увидел, как моего неудачливого убийцу буквально рвут меткие очереди из крупнокалиберных винтовок, прошивая насквозь и отбрасывая назад.

После такого точно не живут, тем более не маги.

Ближайшая охранница тут же затараторила по рации, — Это пятая, нападение на объект, повторяю, нападение на объект. Нападавший ликвидирован, запрашиваю эвакуацию.

Не знаю, что уж там ей ответили, но взяв в коробочку, они буквально донесли меня до выхода, где подогнанный вплотную нас уже ждал тонированный джип.

— Живо уходим! — рявкнула охранница, заталкивая меня на заднее сиденье и захлопывая дверь. И меня тут же вдавило в кресло ускорением, когда бешено шлифуя шинами, машина рванула от стадиона прочь.

— Объект в машине, маршрут отхода… — девушка продолжала докладывать кому-то о нас, пока меня увозили всё дальше, петляя какими-то проулками, а я вспоминал словно в замедленной съемке, как дергался пистолет неизвестного, плюясь свинцовыми подарками и попеременно ощущал то жар, то холод. Один раз меня уже убивали. Испытывать такое снова не было ровно никакого желания.

“Впрочем, — подумал я, — всё хорошо, что хорошо конча…”

Но в этот момент, под днищем что сильно взорвалось и последнее, что я увидел, это мелькнувший в лобовом стекле асфальт с вмурованной в него крышкой канализационного люка, когда машина перекувыркивалась через капот, подброшенная словно великаньим пинком в воздух, а затем мы рухнули на крышу и наступила тьма.