Завгар

– Я понял, – криво улыбнувшись, ответил я на это заявление, – ты просто не хочешь выносить сор из избы, что один фаворит рода заказал другого фаворита.

– Честь рода, Петя, не пустой звук. Кроме ненужного шума, и грязных слухов, здесь больше ничего не будет. Поверь мне. Тем более его больше нет. И за свои проступки, сколько бы их ни было, он ответил сполна. Он мертв, а ты жив. Одного прошу, не омрачай память о нем.

– Ладно, – вздохнул я, – не буду.

– Спасибо, – сказала она еще раз и на прощанье погладив меня по щеке, встала, собираясь уходить.

– Долго я здесь буду? – спросил я вдогонку.

– Еще пару дней, не больше, – ответила Руслана, – род не оплатил самые лучшие элексиры. Правда потом еще месяц реабилитации, но затем даже думать забудешь про эту рану.

Удивившись продвинутой медицине, я покивал, – Хорошо.

– Да, – добавила боярыня уже в дверях, – с тобой еще Мирослава поговорить хочет. Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – кивнул я, – пусть заходит. – Я и вправду чувствовал себя лучше. Похоже в той бутылочке, что она мне дала, была не совсем вода, а что-то тонизирующее и укрепляющее. Даже боль в груди отошла на второй план, перестав дергать меня периодическим покалыванием.

Стоило главбезопаснице войти и плотно запереть за собой дверь,как улыбка медленно сползла с моего лица. Такой угрюмой, словно грозовая туча, я ее еще не видел.

– Что-то случилось? – удивленно спросил я у нее, на что та только, зло буркнула:

– Он еще спрашивает. – Сев на стул, где до этого сидела боярыня, прошлась внимательным взглядом по мне и без предисловий требовательно задала вопрос, – Когда ты собирался мне сообщить, что смог запустить мобильный доспех?

– А ты не знала? – удивился я.

– Как видишь. – Она раздраженно похлопала папкой в руке по колену.

– Но я и боярыне говорил, да и в ангаре куча народу была, та же Марина в курсе… – тут женщина грубо меня оборвала:

– Боярыня мне не докладывает, не обязана, а по этой дуре, что до майоры дослужилась, а что по настоящему важно, так и не поняла, решение уже принято, мне такие подчиненные не нужны.

– Ты ее что, уволила, что-ли?! – аж приподнялся на кровати я, но тут же упал, скривившись снова и схватившись за грудь.

– Уволила, – подтвердила та, – правда по тихому. Роду сейчас шум не нужен.

– Вот ты – сука, – не выдержал я.

– Петя, такие выражения в мой адрес, мужчине не приличествуют, – чуть сузив глаза, холодно ответила Мирослава.

– Зато точно отражают действительность, – угрюмо ответил я, – ну и что, что она тебе не доложила. Ну запустил я доспех, единственный мужчина. Только это достижение именно среди мужчин, для женщин это обыденность. Так и скажи, что просто воспользовалась поводом. Приревновала меня к ней.

– Ревность это больше по вашей части, – хмыкнула Гиржовская, – нет, дорогой мой, дело вовсе не в дележке наложника. Как ты думаешь, кто был тот мужчина, что пытался тебя похитить там на набережной?

– Понятия не имею, – буркнул я.

– А это был известный террорист, один из руководителей мужской террористической организации. Не смотря на то, что мужчина, крайне опасный, хитрый и беспринципный человек. Ты думаешь, он совершенно случайно выбрал тебя своей целью? – она долгим взглядом с застывшей на губах кривоватой полуулыбкой, посмотрела на меня, – нет, Петя, как раз-таки твоя способность запустить эмдэ и привлекла его.

– И зачем? – поинтересовался я, все еще со скепсисом слушая женщину.

– Ну, доподлинно сложно сказать, но что использовать тебя и твои возможности для терактов, это факт. Ты не представляешь, что может натворить обученный пилот в доспехе. По своим возможностям он соответствует нескольким сильным одаренным. Ты, конечно мужчина, но если использовать эффект неожиданности и это новое оружие, что они применили, то я бы не исключала и возможность покушения на одну из правящих особ, а может и на саму императрицу.

Говорила Гиржовская абсолютно серьезно, без какой-либо иронии и я, вольно-невольно, впечатлился. Спросил осторожно, – Но зачем им это?

– Это террористы, Петя, маньяки, психопаты, не жалеющие ни себя ни других, готовые, ради эфемерных идей, пойти на любые преступления. Там нет логики, там бредовые идеалы и несбыточные желания. Попадешь к ним, промоют тебе мозги, оболванят и пошлют умирать, причем, заметь, не сами пойдут, а направят тебя. И тогда, Петя, – произнесла она глухо, – тебя просто убьют.

– Ну хорошо, и что бы ты сделала, узнав? Навсегда заперла бы в усадьбе? – спросил я, – или сдала бы имперской безопасности?

– Ни то ни другое, – Гиржовская встала, заложив руки за спину, прошла к окну, – ты часть боярского рода, без дозволения боярыни никто тебя никуда не сдаст. А вот по перемещениям да, уж извини, Петя, выезды в подобной компании я бы не разрешила. Теперь ты понимаешь, почему со стороны Ржевской это была вопиющая халатность? Знай я, и многого бы удалось избежать. Если ты не в курсе, то там погиб Лифариус, а охранницы, что тебя защищали, серьезно пострадали.

– В курсе про него, – буркнул я. – А охранницы чего? Тоже подстрелили?