Завязать след. Часть 2 (ЛП)

Мои Альфа-инстинкты сосредотачиваются на этой информации.

Накорми Омегу.

Внезапно оказывается, что ничто не имеет значения, пока я не накормлю ее.

Ей нужно поесть.

— Я не голодна, — скулит она, ее прекрасные глаза мечутся между Винсентом и мной. — Просто пойдемте со мной в постель.

О, черт.

Мой член ноет в штанах, отчаянно желая оказаться внутри нее.

— Нет, — говорит Винсент низким голосом. В нем слышится командная нотка, и глаза Скайлар расширяются. — Сначала поешь, — инструктирует он ее, скрещивая руки на груди.

Я не знаю, откуда у него столько гребаного самоконтроля. Как будто ее течка даже не влияет на него. Никто из нас не кончил раньше, но, видимо, я единственный, у кого болят яйца.

— Но я хочу…

— Омега. Ешь. — Винсент больше не утруждает себя тем, чтобы скрывать команду.

Она отрывается от Лэндона и присоединяется к нам на кухне. Я протягиваю руку, чтобы погладить ее по волосам, и она наклоняется навстречу моему прикосновению, прежде чем взять тарелку, которую протягивает ей Винсент.

— Спасибо тебе, — шепчет она.

Я сжимаю руки в кулаки, борясь с инстинктивным желанием спихнуть все с кухонного островка и просто завязать ее там узлом.

Лэндон ловит мой взгляд и ухмыляется.

Мудак.

Но я смотрю, как она ест за стойкой, вгрызаясь в жаркое, которое мы с Винсентом приготовили для нее, и не могу не чувствовать прилив гордости.

Ее тихие стоны наслаждения заставляют мой член подергиваться.

Почему я единственный на кухне теряю контроль?

— Хорошая девочка, — хвалит ее Винсент, и она одобрительно хмыкает.

Держись.

Мне нужно отвлечься. Я не могу больше слушать, как она стонет над кусочками тофу.

Может быть, я тоже что-нибудь съем.

Рядом с ее эспрессо-машиной стоит коробка с макаронами, из контейнера доносится сладкий аромат ванили. Они восхитительны на вид и соблазнительны, как и вся выпечка Скайлар.

— Кто-нибудь хочет макарон? — Я задыхаюсь, изо всех сил стараясь не выглядеть похотливым ублюдком, которым я и являюсь.

— О, — говорит Скайлар, когда я поднимаю крышку. — Я забыла вам сказать.

Я оборачиваюсь и вижу, как ее лицо краснеет, когда она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

Лэндон хмурится. — Сказать нам что, милая?

Аромат Скайлар слегка меняется, когда она прикусывает губу. Ваниль смешивается с пряностью, в ее восхитительном аромате чувствуется нотка корицы.

— Я приготовила это специально для вас, — говорит она, кладя вилку на тарелку. — Для всех вас троих.

Я открываю коробку и достаю макарон сиреневого цвета. — Ну, черт возьми, тогда я не могу ждать, — говорю я, и мой рот наполняется слюной, когда аромат ванили окутывает меня.

Пахнут вкусно. Я уже знаю, что мог бы съесть всю коробку, если бы захотел.

— Ну, подожди, — выпаливает Скайлар, когда я подношу его к губам. — Там есть особый ингредиент. Прежде чем ты его съешь, я должна сказать тебе, что это такое.

Винсент поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и, нахмурив брови, разглядывает печенье в моей руке.

— Что, ты их зашнуровала? — Я шучу.

Лицо Скайлар становится ярко-розовым.

— Нет, э-э… — она смотрит на Лэндона, который с любопытством наклоняет голову. — Там, э-э…

Даже Винсент выглядит заинтригованным. — Что там, Скайлар? — он спрашивает.

Она прерывисто вздыхает. — Моя слизь, — говорит она тоненьким голоском. — Возможно, я добавила немного своей слизи в тесто.

У меня в мозгу происходит короткое замыкание, когда я откусываю кусочек.

38

ВИНСЕНТ

Я так долго держался.

Мой гон почти в полную силу, но я использую каждую каплю самоконтроля, на которую способен, чтобы сдержать свои инстинкты.

Если не для Скайлар, то для Ривера, который выглядит так, будто у него вот-вот случится гребаный нервный срыв.

Но это печенье — последняя капля.

— Твоя что? — Лэндон ахает, его глаза полны восторга.

— Черт возьми, — стонет Ривер, пережевывая макарон. Он со стоном прислоняется к столешнице. — Блять.

Она добавила свою слизь в печенье.

— Я просто…Я не была уверена, понравятся ли они вам, но я подумала, что это будет… весело. — Скайлар пытается объясниться, но я качаю головой.

— Весело, — повторяю я, мой голос похож на рычание.

Она нервно кивает.

— Ты подумала, что было бы весело добавить свою слизь в печенье? — Я подкрадываюсь к ней, обходя стойку, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.

Это самая сексуальная, безумная вещь, которую я когда-либо испытывал, и мой член становится твердым, как камень, от ее признания.

— Да, — пищит она.

Я не могу остановиться. Я поднимаю ее на руки, и она стонет и обхватывает ногами мою талию, пока я несу ее в спальню.

— Ты добавила самый сладкий, восхитительный аромат в мире в печенье, которое испекла специально для нас? — Спрашиваю я, укладывая ее на кровать. Она хнычет, лежа поперек матраса, ее темные волосы развеваются вокруг нее, как нимб.

— Да, — шипит она, выгибая спину. — Только для вас.

Она собирается уничтожить меня.

Мой гон был опасно близок к тому, чтобы взять верх, и это могло стать последней каплей.

Мне нужно попробовать это гребаное печенье.

— Я сейчас вернусь, — говорю я ей. — Раздевайся.