Завидная невеста

Может быть, она извинялась? Это еще хуже.

Или, возможно, горевала по поводу своего выбора?

Хуже не придумаешь.

Потому что, если хоть одно из написанных ею слов будет как-то намекать на страдания, он снесет дверь в доме Смита, чтобы добраться до нее, и ничто не сможет остановить его — ни честь, ни моральные принципы, ни принц, ни закон, как общечеловеческий, так и церковный.

Так и скапливались изо дня в день рядом с ним нераспечатанные конверты. Чаще всего приносивший их слуга молча складывал их на столе, никогда не спрашивая, почему он их не читает. Никого другого он не допускал в свое логово, закрывая дверь перед носом любого, кто напрашивался составить ему компанию.

Он скоро уедет. Возможно, завтра, а может быть, послезавтра. Он написал в компанию, которая когда-то предлагала ему место капитана на судне дальнего плавания, и принял предложение. В Англии у него не осталось ничего, кроме боли.

Из передних комнат клуба послышалась какая-то суета. Видно, чья-то лошадь выиграла на скачках либо какого-нибудь взяточника-политика вывели на чистую воду, подумал он без особого интереса. Он налил в стакан на один палец бренди и, не выпив, отставил его в сторону. Крики, доносившиеся снаружи, не были похожи на ликование. Они звучали скорее возмущенно, ошеломленно, яростно. Он подался вперед, готовясь выйти и посмотреть, кто это нарушает тишину его убежища, пусть даже временного. Наверное, воришка или какой-нибудь будущий Джентльмен Джексон, жаждущий самоутвердиться.

— Чем скорее вы просто скажете мне, где он находится, тем скорее я уйду! — услышал он властный женский голос.

Какая-то женщина?

Это была та самая, единственная женщина.

Она.

Он вскочил на ноги, мгновенно очутился возле двери и широко распахнул ее. В конце коридора стояла Лидия, окруженная толпой джентльменов и лакеев. Она была великолепна в своей надменности, небрежно снимая перчатки и категорически игнорируя приказания орущих мужчин.

— Вы, случайно, не меня ищете, мэм? — спросил он от двери.

При звуках его голоса она вскинула голову, и от улыбки, осветившей ее прекрасное лицо, у него перехватило дыхание. Разве мог он позволить ей уйти теперь, когда увидел ее снова? Знала ли она, чем рискует, отправляясь сюда? Причем речь шла не только о ее репутации.

Однако, когда она увидела выражение его лица, радости у нее заметно поубавилось. Она вздохнула и вздернула подбородок.

— Да, капитан Локтон, именно вас мне и надо.

В ответ он отступил на шаг от двери и, отвесив низкий поклон, сделал приглашающий жест рукой. Она снова вздернула подбородок и направилась к нему мимо возмущенных мужчин.

— Вы должны уйти отсюда немедленно, леди Лидия! Немедленно!

— Капитан Локтон, женщинам не разрешается здесь присутствовать!

— Леди Лидия, вам нельзя здесь находиться!

— Ваше членство в клубе, сэр, может быть аннулировано!

Ни Лидия, ни он не обратили ни на джентльменов, ни на лакеев даже малейшего внимания. Лидия проскользнула мимо Неда в комнату. Он повернулся и закрыл за собой дверь.

— Мэм? — произнес он, склонив голову.

То, что она увидела в выражении его лица, заставило ее покраснеть и существенно поколебало ее хладнокровие.

— Почему вы не ответили на мои письма? — спросила она.

— Извините, я не знал, что написанное вами требует ответа. Я еще не прочел письма, — сказал он.

Боже милосердный, как она красива. Светло-зеленая шляпка обрамляла лицо с тонкими чертами. Ее глаза с приподнятыми уголками поблескивали в тусклом свете его убежища, губы были бледнее, чем он помнил. Хорошо ли обращается с ней Смит? Он даже не осмеливался спросить об этом.

— Вы их не читали? — удивилась она.

— Нет, мэм.

— Почему? — спросила она, подходя к нему.

Он не знал, как ответить на этот вопрос. Потому что боль и без того уже невыносима? И каким образом такое признание может помочь ему или ей? Вместо того чтобы просто повесить голову, он сказал:

— Извините мою бестактность, миссис Смит.

Она, кажется, удивилась и широко раскрыла глаза.

— Надеюсь, вы обращаетесь не ко мне, сэр, потому что так зовут совсем другую женщину.

Он нахмурил брови, уверенный, что он, должно быть, неправильно ее понял.

— Извините, мэм, я не понимаю, о чем вы говорите.

— Если бы вы прочли мои письма, — сказала она с упреком, — то знали бы, что я имею в виду, капитан. Я не миссис Смит, я леди Лидия Истлейк. Мой брак с мистером Смитом расторгнут.

Да, он сильный человек. Но она однажды уже поставила его на колени, а теперь делала это снова.

Он молчал, окаменев. Молчание длилось долго. Наконец он спросил:

— Что произошло?

— Перед тем как мы поженились по специальному разрешению, мистер Смит в присутствии свидетелей подписал контракт, в котором обещал предоставить в мое распоряжение пятьдесят тысяч фунтов. Мистер Смит не предоставил мне эту сумму — по крайней мере так он сказал своему крестному, архиепископу Кентерберийскому, а поскольку чек так и не был погашен, архиепископ был обязан аннулировать наш брак по причине обмана. — Ее губы впервые дрогнули в улыбке, которую он считал неотразимой. — В обмен на существенную сумму отступного.