В кабинете его отца мы смотрели
– Думаешь, мы досмотрим первый сезон до понедельника? – спросила я.
– Наверное, но ты можешь остаться ночевать здесь, если это займет так много времени. Мы просто обязаны выяснить, что происходит со Старбак.
Мне было четырнадцать, и мои родители до сих пор думали, что мы с Ло все еще дети и не привлекаем друг друга в интимном плане. Конечно, это не было правдой, но я позволила им в это верить.
Неожиданно на пороге появился отец Ло, держа в руке хрустальный стакан с виски. Настроение тут же поменялось. Весь воздух словно вытянули из помещения, и я слышала, в какой панике бились наши сердца. Джонатан Хейл говорил коротко, проводя языком по зубам.
– Мне надо поговорить с тобой, – коротко сказал Джонатан Хейл.
Четырнадцатилетний долговязый Ло стоял перед ним с зажмуренными глазами.
– Что такое?
Джонатан посмотрел на меня своим режущим взглядом, буквально физически вдавливая мое тело в кожаный диван.
– Иди за мной. – Он положил руку на плечо Ло, подталкивая в сторону темного коридора.
До меня доносились отзвуки их напряженных голосов.
– Твои оценки по алгебре ужасны.
Я не хочу об этом вспоминать. Пытаюсь сосредоточиться на парне передо мной. Он ложится на спину, я сажусь сверху и машинально начинаю расстегивать его джинсы.
– Это не мой табель успеваемости.
– Не морочь мне голову.
Хотела бы я это забыть, но что-то в Джонатане Хейле вызывает во мне тревожность. Поэтому я вытаскиваю воспоминание и воскрешаю его в своих мыслях. Когда стало тихо, я представляла, что они перекидываются взглядами, какие бывают у отцов и сыновей с трудными отношениями – полные ненависти и невысказанных истин.