Зависимая (СИ)

Я ожидала многого: ярости, гнева, упреков, наказания. Казалось, все варианты пронеслись в моей голове, пока я смотрела в его холодные глаза. Все, кроме этого. Самое простое всегда является самым сложным. И то, что для других показалось милостью, для меня стало настоящей жестокостью. И впервые я задумалась, что, к чему я стремилась, на самом деле было тем, чего я желала меньше всего.

Пощечина громким эхом разнеслась по гостиной. Казалось, мир остановился. Уолтер, Даян и Канквер, которые вошли за минуту до этого, замерли, боясь даже вздохнуть. Словно их не было здесь.

Алекс повалилась на пол, но не от силы удара, а от потрясения, что это произошло. Ее рука непроизвольно прижалась к щеке, а стеклянный взгляд был устремлен на носки его дорогих туфель. Нет, он не мог этого сделать. Ведь даже зная, что ему не составит труда лишить ее жизни, факт одного несильного удара перевернул ее мир. Да, она бы скорее поверила тому, что он приготовил ей наказание, нежели к обычной пощечине, которая символизировала пустоту. Словно что-то умерло между ними. Боль разлеталась по ее телу, сосредотачиваясь в сердце, опустошая его. Она никогда не верила, что моральная боль может ощущаться как физическая, но сейчас получила подтверждение этому.

- Ты предала меня, - его слова доносились к ее сознанию через туман неверия и непонимания. - А я убивал и за меньшее.

Глухота звука его голоса, в котором не было ни капли эмоций, врезалась в нее, как острые стрелы, оставляя на сердце кровоточащие раны. Наконец она подняла голову и посмотрела на него. В его глазах она увидела ледяной холод и темную бездну, которая обжигала своей чернотой. И больше ничего. Никакого отклика.

Это был конец, поняла она. Перед ней сейчас был уже не тот мужчина, который держал ее в своих объятиях прошлой ночью, не тот, который стоял с ней под проливным дождем, пытаясь забрать все ее страхи, не тот, который говорил, что она его слабость. В этом мужчине не было слабости и не было тепла. Ни капли не осталось. Лишь жгучий холод, который заставлял ее тело задрожать. Она обхватила себя руками, старалась сдержать поток рвущихся наружу слез. Ей хотелось закричать от горя. Физически ощущая свою потерю, наконец понимая, что именно она потеряла.

- Девил, я... - она хотела объясниться перед ним. Упасть к ногам и оправдываться, невзирая на гордость и убеждения. Но лишь один взмах руки в воздухе, призвавший ее молчать, заставил ее растерять весь свой пыл.

- Я не хочу ничего слышать. И так все знаю. Что же еще ты можешь сказать? Что помогла мне? Что делала это ради меня? Пыталась спасти? Спасла? Ты думаешь, я боюсь прокурора? Да, их столько уже было на моем пути. Думаешь, я не знал, что он нагрянет сюда? А может, я хотел, чтобы он нашел ее здесь? Об этом ты не подумала? Нет, конечно же нет. Ты была занята, боясь за меня и ища способ уберечь. Ложь. Это простая глупая ложь. Ты думаешь, что я не знаю? Не вижу твоей паники? Ты делала это не ради меня или даже ради девушки, ты помогла ей сбежать из-за своих страхов. Считаешь, что я мог достичь таких высот, не разбираясь в людях? Самые могущественные главари - настоящие психологи, которые бы с легкостью защитили докторскую, если бы она была им нужна.

Она смотрела на него, видя, как каждое сказанное им слово камнем падает между ними, строя крепкую стену отчуждения. Ее затрясло от понимания того, что она разрушила, и каким важным это было для нее. Она боялась зависимости, боялась раствориться в этом мужчине, пыталась убежать от этого, освободиться. И вот она сделала на пути к своей цели огромный прыжок, который принес свои результаты. И что теперь она чувствовала? Только боль.

- В нашем мире нет слова 'доверие'. Оно стерто с нашего лексикона. И все же я не смог отречься от него полностью. Ведь, как ни странно, я доверяю своей правой руке и своим Всадникам, и я хотел доверять тебе. Поэтому твой поступок - это предательство.

Алекс вздрогнула, но не отвела от него глаз. С пугающей скоростью в ее голове проносились мысли, словно расставляя все по местам. Словно ей нужен был этот толчок, чтобы наконец все расставить по полочкам. Ведь она позволила этому страху руководить своей жизнью, поддалась его давлению, уничтожая собственными руками самое ценное, что появилось в ее пустой жизни. Кем она была до него? Самой заурядной, простой девушкой, которая бы так же просто прожила свою жизнь, никогда не познав настоящих всепоглощающих чувств.