Зависимость

– хорошо, – ответил Иван, кивнув головой.

– может зайдем в дом, и я вам там все расскажу, а то у меня уже все ноги промокли.

– мама запрещает заходить в дома к чужим людям.

– ладно, давайте здесь. Татьяну обвиняют в убийстве Дмитрия Ланского, и она сейчас в отделении полиции находится до выяснения всех обстоятельств.

– нет! Нет, нет! – стал говорить Иван и при этом вертеть головой.

– не волнуйтесь, Андрей Сотников, который тоже приходил на наше собрание, занимается этим делом, и он, я уверен, выяснит правду, и Татьяну отпустят, – сказал Горский спокойным голосом, взяв за плечо Ивана. Как только рука Горского коснулась Ивана, тот в ту же секунду успокоился и посмотрел Горскому прямо в глаза. От абсолютно стеклянного и хладнокровного взгляда Ивана Горскому стало слегка не по себе, но он не придал этому внимания.

– а завтра состоится собрание группы? – вновь дрожащим голосом спросил Иван.

– кстати, об этом, я как раз собирался всех обзванивать. Завтра собрание состоится, но для того, чтобы на нем присутствовали все, я договорился, чтобы нам его провести в отделении полиции в кабинете Андрея Сотникова, для того чтобы и Татьяна тоже смогла присутствовать. Ей сейчас необходима наша поддержка.

– это хорошо, я скажу маме, чтобы она меня отпустила.

– а она вас ко мне тоже отпускала? – заинтересованно спросил Горский.

– нет, мама не знает, что я здесь.

– вы ее обманули, получается?

– нет! – громко и с долей злобы ответил Иван, после чего, снова смягчив голос, продолжил, – я просто возвращаюсь домой через эти улицы. Маме я не вру.

– хорошо, вы молодец. Врать нехорошо, – сказал Горский, после чего хотел положить руку на плечо Ивана, но, вспомнив предыдущую попытку, передумал и убрал руку обратно в карман, – так вот, Иван, завтра в семь вечера встречаемся у полицейского участка, который в центре находится.

– а он у нас один.

– ну вот тем более я так понимаю, вы знаете, где он. Все соберемся и пройдем в кабинет Андрея. Кстати, у вас все в порядке? Никто не обижает?

– на работе хорошо, все добрые и улыбаются, – с улыбкой ответил Иван.

– а дома как? Все хорошо? С мамой не ругаетесь?

– извините, мне уже пора идти, а то мама меня ждет. До завтра, Валерий Иванович, – сказал Иван, слегка скукожившись, пытаясь уйти от вопроса Горского.

– кстати, Иван, а откуда вы узнали. где я живу?

– мне Сергей Павлович ваш адрес дал.

Услышав ответ Ивана, Горский слегка призадумался, после чего отправился в дом, пройдя через калитку забора. Еще долгое время вечера его не отпускали сомнения, говорил ли он, где живет, Меньшову.

Глава 4

Утро понедельника у Эдуарда Фридмана началось как обычно в суматохе и бесконечных делах. Ближе к обеду он любил зайти в привычный для него магазин, который находился недалеко от его дома набрать продуктов и пойти домой готовить, а потом и употребить свой обед. И в этот понедельник он не стал изменять своим правилам и, освободившись от утренних дел, предварительно зашел в магазин.

Сделав несколько шагов по магазину, Эдуард глубоко вздохнул и на выдохе с грустью в голосе сказал:

– придется потратить немного денег, но это на еду, ничего не поделаешь.

Пройдя несколько шагов дальше, Эдуард остановился у первого же стеллажа с полками продуктов. Он долго разглядывал полки, наполненные хлебом, батонами и прочими изделиями.

Неожиданно в двадцати метрах от Эдуарда между стеллажей открылась служебная дверь, и из нее в форме сотрудника магазина вышел Иван Мошков с тележкой продуктов, которые он выкатил из склада. Заметив Фридмана, он резко переместился в соседний ряд от того, где он был, и медленно подкатил тележку максимально близко к стеллажам, за которыми стоял Фридман.

Через минуту к Ивану подошла девушка и мило произнесла:

– ты уже привез! Ну молодец, быстро то как. Поможешь мне выставить товар?

Иван скромно кивнул. После чего начал помогать расставлять товары на полках.

Неожиданно раздался возмущенный голос из соседнего ряда:

– это что за беспредел!

Эдуард огляделся и заметил девушку – менеджера магазина, стоявшую в десятке метров от него. Зацепившись за нее взглядом, он начал монотонно выкрикивать:

– девушка! Девушка! Девушка!

Стоявшая в стороне девушка – менеджер, услышав возгласы Эдуарда, оставила полки магазина и стремительным шагом подошла к мужчине.

– вам чем-то помочь? – спросила девушка.

– объясните мне, пожалуйста, что с хлебом?

– в каком смысле?

– я в прошлую пятницу брал вот этот батон, и он стоил на два рубля дешевле! Что произошло? За выходные сгорела половина запасов пшеницы? Наплыв москвичей, скупающих хлеб? Может голуби у вас отбирают доставленный хлеб? Или в муку стали подсыпать наркотики? От чего выросла цена?

– мужчина. Я, конечно, приношу свои извинения, но нас не ставят в известность, какие приключения происходят с хлебом, и почему меняются цены. Нам просто спускают новые цены на товар, и мы выставляем новые ценники. Попробуйте обратиться к владельцам магазинов, а лучше к мэру города, может они вам объяснят, почему цены растут, – с трудом сдерживая смех, ответила девушка.

– хамить необязательно! – ответил Фридман.