Зависимы сейчас (ЛП)

Мои конечности сильно тянут вниз, это якорь, который привязывает меня к кровати, к полу, к дивану. Утром, днем и ночью. Желание исчезнуть, суперспособность, о которой я всегда мечтала, посещает меня всё чаще. Доктор Бэннинг сказала бы мне, что у меня депрессия, может быть, даже прописала бы мне лекарства. Но я не разговаривала с ней после встречи с адвокатами.

Мне запрещено её видеть. У меня теперь новый психиатр. Доктор Оливер Эванс. Я встречусь с ним на следующей неделе.

Душ — моё единственное уединение: место, где существует мастурбация, где пар и мои колючие нервы сгорают и отгоняют тревогу. Чувство вины сопровождает кайф. И язнаюязнаюязнаю. Формально мне нельзя, но я слежу за тем, сколько времени я трачу на прикосновения к себе. Это не то же самое, что порно. Я не могу мастурбировать на публике. Я никогда не переусердствую, если ограничусь только душем.

И вообще, после вчерашней ночной попытки заняться сексом, Ло, наверное, будет избегать меня добрую тысячу лет. Все началось хорошо. Я была до смешного взволнована тем, что наконец-то пересплю с ним после двух недель воздержания. Час промчался, обманув мой разум, заставив поверить, что мы возились всего пять минут, а не шестьдесят. Мне нужно было больше времени.

Он продолжал говорить мне нет. И я даже пыталась околдовать его и заманить в свою сексуальную паутину, что (теперь, когда я думаю об этом) не могло быть таким уж сексуальным. Я превратилась в навязчивого секс-монстра, которого мы оба боялись. Затем произошло кое-что похуже.

Я разрыдалась.

То есть я не только ныла о сексе, но и плакала, когда не получила его. Мне так стыдно, вплоть до того, чтобы начать затворничать. Я никогда не хочу показывать своё лицо, никому. Я не буду винить Ло, если он больше никогда не захочет спать со мной в одной постели.

Я смотрю на часы на кухне. Ло и Райк больше не могут бегать на дорожке Пенна или бегать трусцой по кварталу, не подвергаясь нападению папарацци или любопытных студентов. Поэтому они прибегают к бегу вокруг нашего дома в Принстоне. По крайней мере, тут закрытая территория.

Но их не должно быть тут ещё десять минут. Мои влажные волосы намочили футболку. Думаю, успею принять ещё один душ до того, как они войдут в дом. Я спрыгиваю с барного стула и бегу в ванную. Я достаю маленькую упаковку тампонов из шкафа в дальнем углу. Между ними засунут мешочек с моим водонепроницаемым мини-вибратором. Я вынимаю его и засовываю пакет обратно.

Душ или ванна?

Мне не нравится, что у нас нет комбинированного варианта ванна-душ. Тогда это было бы намного проще. Мастурбация стоя мне не нравится, и это то, что мне приходится делать в душе.

Ванна зовет меня. Пузырьки. Я также могу себе сделать пузыри. Но у меня есть только... десять минут. Думаю, я успею. Пузырьки должны того стоить.

Быстро поворачиваю кран, проверяю воду на идеальную теплоту, добавляю смесь для пены (конечно же) и бросаю один из этих розовых мыльных шариков (не совсем понимаю для чего они). Вода приобретает бледно-розовый оттенок, и я вдыхаю цветочный аромат, запах довольно близок к запаху лилий.

Так что я считаю это удачей.

Я сбрасываю одежду и погружаюсь в воду, задыхаясь от того, как тепло обволакивает мои бедра и поднимается к груди. Я держу вибратор в одной руке, предвкушение и ликование переполняют меня. Закрываю глаза, откидываюсь назад и позволяю своим мыслям блуждать, пока двигается моя рука.

Я сосредотачиваюсь на одном воспоминании — о нашей встрече с Ло на втором курсе колледжа. Нас уговорили посетить праздничную вечеринку моих родителей в их особняке в Вилланове. Поскольку мы планировали остаться на ночь, мы оба решили напиться эгг-нога(сладкий напиток на основе сырых яиц и молока). Мама отправила нас наверх, чтобы мы не мешали другим гостям, и мы заперлись в моей комнате на всю ночь.

Стоя у изножья кровати, он целовал мою шею и губы с пьянящим взглядом, вдыхая каждую частичку меня, взглядом, который пожирал мое тело за одну секунду. Несмотря на то, что мы были одни, он не останавливался.

Я была возбуждена. Он был пьян. И он с радостью предоставил мне свой рот, и я согласилась (сначала), потому что мой разум был на взводе. Его губы прижимались к моей ключице, нежные, а затем глубокие, засасывающие. Его пальцы скользили по моей талии, всё ниже и ниже.

— Ло.

Я выпустила рваный вздох и попыталась ухватиться за его белую рубашку в надежде удержать своё тело в вертикальном положении. Но мир танцевал, и я не хотела ничего, кроме как быть подхваченной им — предпочтительно с проникновением и кайфом.

Он отстранился и схватил мои щеки, в его янтарных глазах была сильная дымка, но не настолько, чтобы он полностью был невменяем. Он все еще был со мной. Здесь. Сейчас.

Я была уверена, что из нас двоих — я напоминала неряшливого пьяницу.

— Лили, — его губы приподнялись в кривой ухмылке. — Как ты себя чувствуешь?

— Шатающийся, — призналась я. — И возбужденной, — алкоголь подавил смущение, и я добавила: — Вообще-то, очень возбужденной.