Зависимые

Телефон завибрировал: напоминание о собеседовании, на котором он должен быть через час. По дороге в офис Кирилл заехал в магазин – купить воды и сигарет. Оставив сумку с документами в машине, зашел внутрь. Вода стояла рядом с пивом, за пивом шли полки с вином, за вином – виски. Никто не продаст здесь алкоголь покупателю без документов, даже если у тебя залысина и седина в бороде. Никто не продаст ему виски, но ради шутки стоит попытаться.

Оплата наличными. Пакет не нужен. Пробейте еще сигареты.

Часы на руке завибрировали в тот момент, когда Вероника воинственно вонзала нож в сэндвич. И почему самую вкусную еду всегда так неудобно есть? Отложив нож, она взяла телефон и посмотрела в окно.

– Алло, Сережа, привет! – сказала она.

За окном художники расставляли мольберты, девушки в джинсовых шортах и майках покупали лимонад, свет был ярким, как фотовспышка. Пришлось зажмуриться.

– Вероник, привет! Извини, что отвлекаю, мне нужна твоя помощь. Звонила Таня, девочка из офиса Кирилла, говорит, он провел в своем кабинете два дня, а сейчас уже девять, люди придут на работу – короче, она не может его разбудить. Я уже еду туда. Разбудить-то я его разбужу, но что потом с ним делать?

Вероника покрутила головой: никто не обращал на нее внимания. Кроме двух официанток за стойкой, которые выкладывали на витрину десерты, в кафе никого не было.

Но, на всякий случай, Вероника заговорила шепотом:

– Сереж, я в Барселоне. Вези его домой, если найдешь у него ключи. Он что, и ночевал в офисе? Он пьяный?

Сережа засмеялся нервным смехом, но тут же ответил:

– Ну а ты как думаешь? Ладно, извини, не знал, что ты в отпуске. Придумаю что-нибудь. Я бы отвез его к себе, но там дочь с температурой.

Вероника положила телефон в сумку, взяла ее и пошла в туалет. Включила воду и попыталась глубоко дышать, но ничего не получалось: воздух вибрировал в животе, извивался и дрожал.

Садясь в самолет до Барселоны, Вероника ощущала тревогу. Поэтому все выходные гуляла по городу по восемь часов подряд: заходила в магазины, музеи и кафе, а вечера проводила у моря, пытаясь отредактировать память. Ощущение нереальности происходящего даже забавляло. Как шедевры Гауди, у которых она могла задерживать дыхание до бесконечности, – все было похоже на сон. Звонок Сережи расставил все по своим местам.

На улице стояла жуткая жара. Вероника обернулась по сторонам: ни одного человека, способного ее защитить. Она купила воды и выпила всю бутылку, потом достала телефон и написала отцу:

«Папа, поезжай в офис Кирилла и отвези его прямо в клинику. Я прилечу завтра. Целую».

Она открыла приложение с погодой. Тридцать два.

Ответ от отца пришел сразу:

«Понял, сделаю все, что смогу».

«Только не говори маме, пожалуйста».

Возвращаясь в отель, Вероника успокаивала себя мыслью, что может просто остаться в Барселоне. Позвонить на работу и уволиться. Послать к черту маму. Развестись с мужем. Продать машину. Сделать татуировку и покрасить волосы. Переспать с первым встречным испанцем.

А может, Сережа разыграл ее? Вероника достала телефон и посмотрела, сколько денег у нее на счету: хватит на то, чтобы полгода путешествовать по Испании и останавливаться в отелях с хорошим дизайном. А когда деньги закончатся, можно продать сумку.

Вероника закурила. Сигареты тут отвратительные. Или это она отвратительная?

За стойкой ресепшена стояли до мерзости улыбчивые девушки в костюмах. Вода в ванне была недостаточно горячей. Гель для душа никак не выдавливался из тюбика, а потом расплескался по стенам ванной, стекая вниз. Вероника закрыла глаза и представила, какой будет ее новая жизнь в городе, где никто ее не знает.

«Еще неделю поживу в Барселоне, а потом полечу на Майорку, на тот пляж, где мы были с Кириллом. Где он сейчас? А куда потом? Может, Валенсия? Туда мы так и не доехали. Бродить по старому городу, пить вино и есть мидий, читать Кортасара: «Разве можно выбирать в любви, разве любовь – это не молния, которая поражает тебя вдруг, пригвождает к земле посреди двора». А потом возьму машину, маленькую и быструю, и поеду по местным деревушкам, буду спать в палатке и смотреть на звезды, писать картины – наконец можно начать писать картины. Обязательно нужно посетить родину Дали, замок Галы, выучить каталанский и научиться танцевать фламенко».

Планы разрастались и разбухали, пока не остыла вода. Выйдя из ванной, она легла на кровать и посмотрела в окно.

«А что, если он умрет? Что, если он уже умер?»

Вскочив с постели, она бросилась к телефону и набрала номер мужа. Отключен. Номер Сережи.

– Вероник, у меня плохие новости, – сказал он. – Кирилл ничего не помнит. Не узнает меня. Не помнит, где он был последние два дня и что делал. Просит, чтобы ты приехала.

– Сереж, я звонила отцу, он приедет, как только освободится. Я дам ему твой адрес, ладно? Пожалуйста, я прошу тебя, – она снова перешла на шепот, – прошу тебя, уговори его поехать в клинику. Ему нужно лечиться!

– Как будто это так просто… – ответил Сережа. – В Израиле он тогда полгода лечился, кучу бабла потратил, а толку? Ладно, что-нибудь придумаем.