Зависимые

Вероника положила коробочку с сережками в спальне родителей на мамин прикроватный столик, как делала это каждый год, и заметила там несколько похожих коробочек. Все-таки гости хорошо знали, что дарить имениннице. Не знали они о том, как часто Наталья передаривает их подарки.

За столом анекдоты Игоря сменялись тостами. Гости накладывали салаты в тарелки и звенели вилками.

Вероника взяла Кирилла за руку и вышла с ним на балкон. Он щелкнул зажигалкой:

— Мне хватит, босс?

— Думаю, мы уже засиделись и достаточно угодили маме — может, поедем домой?

— Ты такая красивая в этом платье. Давно его купила? — спросил он.

— Месяц или два назад. — Она втянула живот. — Так мы поедем домой?

— Да, поедем. Сейчас покурю — и домой.

Вероника вышла с балкона и наткнулась на Наталью с подносом в руках.

— Доченька, пойдем поболтаем. — От нее пахло колбасой и коньяком, но запах показался Веронике приятным.

Они вошли в спальню, и Наталья с довольным видом показала дочери на окно:

— Как тебе новые шторы? Знала бы ты, как я с ними намучилась! Два раза относила в ателье, и все равно, думаю, надо было сделать покороче.

— Шторы восхитительные, — ответила Вероника и дотронулась до приятной бархатной ткани.

— Спасибо, дорогая. Никусь, а чего ты сегодня такая хмурая? И кушаешь мало, и совсем ничего не пьешь.

— Я за рулем, мам. И кстати, нам уже пора уезжать. С днем рождения тебя! — Она поцеловала мать в щеку и уже собиралась выходить, но Наталья закрыла дверь.

— Я вижу, что-то не так.

Веронике захотелось кому-то рассказать о своих переживаниях, захотелось, чтобы ее пожалели.

— Мам, по-моему, у Кирилла проблемы с алкоголем. На днях он сильно напился.

Наталья поправила дочери платье на груди.

— Девочка моя, все мужчины иногда так делают. Твой папа столько раз ночевал на диване, что я и не сосчитаю. Вспомни, как ты сама в одиннадцатом классе пришла с дискотеки такая пьяная, что заснула прямо в коридоре на кушетке, — она погладила дочь по волосам, и Веронике стало не по себе, — а утром проснулась в босоножках на каблуках и в платье, на которое тебя вырвало.

— Фу, мам! — поморщилась Вероника. — Нашла что вспомнить! Я пытаюсь до тебя донести, что на днях случилось нечто странное. Он не просто напился, а напился до отключки, на детской площадке, каким-то дешевым пивом. Это так на него не похоже.

— Я тебе говорила, что надо получше узнать человека, прежде чем выходить замуж. — Наталья перешла на шепот. — Нужно было сделать все как полагается. Познакомить жениха с родителями, выбрать вместе со мной платье.

— Самое время поговорить про платье, — сказала Вероника. — Может, я специально не хотела вас знакомить? Хотела хоть раз в жизни принять решение без твоего одобрения.

— И вот что из этого вышло. Хочешь совет? Не драматизируй. — Наталья взяла дочь за руку и посмотрела ей в глаза. — Никому больше про это не говори. И я сделаю вид, что ничего не слышала. В конце концов, в чужом глазу соринку видишь, а в своем бревна не замечаешь…

Вероника перебила ее:

— Мам, подожди. Ты хочешь сказать, что это моя вина? Что, если муж напился, жена виновата? И женщины, которых дома бьют, тоже сами виноваты?

— Сами — не сами, какая разница? Я говорю про тебя: если Кирюша пару раз позволил себе лишнее — значит, дома у вас не все в порядке. Вы с ним занимаетесь этим? — Наталья кивнула в сторону кровати.

Вероника в бешенстве воскликнула:

— Мама! Да при чем тут это?!

— При том, при том. Чего ты на меня так смотришь? Так, давай-ка мы приведем себя в порядок и пойдем наливать чай.

Наталья вышла. Веронике хотелось кричать. Хотелось выбежать на улицу, громко хлопнув дверью, сесть в машину и уехать. Неважно куда — только бы подальше отсюда. Но она села на краешек кровати, открыла коробку со своим подарком и взяла сережки. Покрутила в руках и бросила в карман своего кардигана. Сходила в прихожую за сумкой, нашла новую помаду красного цвета, которую купила себе. Положила в коробочку и закрыла.

Когда Вероника была ребенком, в спальню родителей заходить без разрешения ей было нельзя.

В возрасте от семи до восьми ей снились кошмары. Впервые это случилось в конце зимы, когда после резкого потепления вернулись заморозки. Она открыла глаза и долго всматривалась в темноту. Высунула кончик ступни из-под одеяла, подождала. Потом встала, включила светильник-звездочку и вышла в коридор.

Из спальни родителей доносился шум. Все еще дрожа от ночных видений, она открыла дверь. Папа сидел верхом на маме. Лицо красное, как после бани. Мама хрипела — может, ей тоже снился кошмар?

Девочка испугалась еще сильнее, закрыла дверь и побежала в свою постель. Она считала овечек, когда вошел папа, в халате и тапочках. Его лицо теперь было розовым.

— Вероничка, что стряслось?

— Страшный сон приснился. Пап, полежишь со мной?

Она подвинулась на кровати, и папа лег рядом. Волосы у него были влажные.

— Конечно, клубничка моя. Ты ведь заглядывала в нашу спальню? У мамы разболелась спина, а я делал ей массаж.

— А почему голый?

— Я ведь врач, — ответил папа и поцеловал дочь в лоб.

Почему-то это показалось убедительным.