Зависть

Лишь когда воздух в его легких иссяк, Паркер ненадолго оторвался от нее и, переведя дыхание, снова начал целовать Марис. На этот раз он не спешил, вернее – старался не спешить. Он скользил языком по ее губам, приникает к ним в неутолимой жажде. Их поцелуй длился и длился, и ни один из них был не в силах прервать его.

Чуть слышно Марис прошептала:

– Помнишь, когда мы впервые встретились?

– Да…

– Я сама хотела, чтобы ты продолжал меня целовать…

– Я знаю.

– Знаешь?!

– Неужели ты думаешь, я этого не почувствовал?

Вместо ответа она запустила пальцы в его взлохмаченные волосы и поцеловала Паркера, позволяя его нетерпеливым рукам развязать узел и расстегнуть пуговицы ее блузки.

Ее груди были небольшими, соблазнительно округлыми и упругими. Они тотчас покрылись дождевыми каплями, которые соединялись друг с другом и тонкими струйками сбегали вниз, заполняя ямочки и ложбинки ее тела.

– Ты заметил, что пошел дождь?

– Да, – ответил он и, накрыв ее грудь ладонью, несильно сжал. Он осторожно смахнул с ее соска капельку воды. Тотчас Паркер наклонился ниже и потерся о сосок губами. – Как ты мне однажды сказала – ты не растаешь.

– Сейчас я в этом не уверена, – пробормотала Марис и, обхватив руками его голову, крепко прижала к себе. – О, Паркер, Паркер!.. – простонала она голосом, который, показалось ему, он уже слышал в своих снах и фантазиях.

Рука Паркера скользнула ниже. Сначала он запутался в складках длинной, успевшей намокнуть юбки, но вскоре его пальцы коснулись се шелковистой кожи и двинулись по ногам выше – туда, где было горячо и влажно.

– Можно? – шепотом спросил он, теребя тонкую ткань ее трусиков.

В ответ раздалось какое-то смутное восклицание, которое вдохновило Паркера на дальнейшие действия.

– Паркер, боже!.. – голос Марис был едва слышен.

Он гладил ее, он погружал свои пальцы в ее влажное горячее лоно. И скоро Марис начала отвечать ему короткими рывками, устремляясь навстречу его пальцам.

– Не спеши…

Марис послушалась и больше не торопила неизбежную разрядку. Паркер продолжал ласкать ее грудь, но вот он почувствовал, как тело ее напряглось, как вся она содрогнулась. Сдержать эту сладостную дрожь было уже невозможно. Спина Марис изогнулась дугой, голова откинулась назад, глаза закрылись. Напряженная шея словно умоляла о поцелуях, и Паркер прижался губами к ямочке между ключицами, в которой скопилась чуть солоноватая дождевая вода, чувствуя, как под кожей вибрируют от сладострастных стонов напряженные связки.

Он продолжал прижиматься губами к ее шее, пока тело Марис не обмякло. Только тогда он отодвинулся, освободил руку и поправил измятый мокрый подол ее юбки. Марис продолжала вздрагивать, медленно успокаиваясь. Паркер прижал ее к себе и положил подбородок на ее макушку.

Марис слегка пошевелилась и коснулась рукой его груди.

– У тебя застегнута рубашка?

– Мама не разрешала мне выходить к ужину не застегнувшись.

Нащупав в темноте пуговицы рубашки, Марис расстегнула их и прижалась щекой к его груди.

– Так будет лучше…

Дождь усилился, но они его почти не замечали. Паркер нежно гладил Марис по спине, задерживая руку на каждом позвонке.

– Вы давно не трахались, да? – спросил он вдруг и почувствовал, как Марис напряглась. На мгновение ему показалось, что он зашел слишком далеко, а может, ей не понравилось слово, которое он употребил. Но это была только первая реакция; почти сразу Марис успокоилась и, снова прильнув к нему всем телом, тихо ответила:

– Да. Довольно давно.

– Я так и понял. Ты очень хотела.

– Я сама не понимала этого, пока… пока ты не прикоснулся ко мне. Наверное, наша благополучная супружеская жизнь тоже была самообманом.

Должно быть, она почувствовала его улыбку, подняла голову и посмотрела на Паркера.

– Ты, наверное, ужасно собой доволен!

Но его улыбка не была ни самодовольной, ни торжествующей. Целуя ее, Паркер шепнул:

– Ты права – мне действительно очень хорошо. Но тебе было лучше.

Потом они снова поцеловались. Паркеру очень не хотелось прерывать этот поцелуй, но он пересилил себя и сказал:

– Пожалуй, нам пора возвращаться, пока Майкл не поднял тревогу.

С этими словами он потянулся к тормозу, но Марис остановила его.

– А как же ты? – Она слегка потерлась бедром о его напрягшийся под брюками член. – Может быть, ты хочешь, чтобы я тоже… что-то сделала?

– Да, хочу! – Морщась, Паркер крепко схватил ее за талию. – Перестань, пожалуйста, ерзать!

– Ох, извини, я не хотела! Паркер криво улыбнулся.

– Когда я буду у тебя внутри, я хочу получать удовольствие, а не думать о том, как бы мне кончить и при этом не свалиться в воду вместе с креслом!

– Твой оргазм так похож на землетрясение?

– Боюсь, что да.

Марис упрямо тряхнула головой:

– И все равно это несправедливо: я получила удовольствие, а ты – нет.

– Как же ты мало знаешь!..

Она улыбнулась, и Паркер быстро поцеловал ее. Потом он развернул кресло и покатил обоих назад к дому.

– Кстати, – добавил он, съезжая с дощатого настила на вымощенную плитами дорожку, – чтобы ехать в гору, мне нужны обе руки, так что, может быть, ты застегнешься, пока Майкл тебя не увидел?