Зависть

Холланды, как и все старые голландские семейства, блюли умеренность во всем и не любили преувеличенных вкусов ни в каких сферах бытия. Каролина часто задавалась вопросом, каково будет попробовать что-то, выходящее за рамки узкого круга их вкусовых предпочтений, но затем она оказалась под крылышком пожилого джентльмена, чей желудок, конечно, не переносил насыщенных вкусов, и поэтому такой возможности ей не представилось.

– Не по-западному? Я полагал, что на ранчо вы ели много разной еды, которая бы ужаснула жителей Нью-Йорка.

Каролина закатила глаза, глядя на потолочные балки. Внезапно её осенило, какую важность имело всё то, что она наговорила за сегодняшний день, потому что до этой минуты она без умолку потчевала его историями о детских приключениях верхом на лошади, ночевках на горных хребтах и исследованиях шахт. Она свободно заимствовала истории, которые рассказывал ей Уилл, одержимый книгами, в которых речь шла о западных штатах. Она верно думала, что эти рассказы позабавят такого человека, как Лиланд, но как-то не догадалась, что он может что-то из них запомнить и позже задать уточняющие вопросы. И за последний час она уже забыла, что ранчо стало неотъемлемой частью её выдуманной биографии.

– По-западному? – увильнула она.

Пряный запах теперь проник глубоко в легкие, и из носа потекло.

– Ну да… Разве ковбоям не нравится острый перец и соус Табаско?

Каролина поднесла запястье к носу, чтобы вытереть выступившую влагу.

– О, дорогая, неужели я снова сказал что-то не то?

Лиланд поднес салфетку к её глазам и принялся промокать слезы, которые все ещё текли даже против воли Каролины. Она пыталась соображать быстрее, но разумное объяснение уже рвалось с языка:

– Отцу нравилось все перченое. Даже блинчики! Это было нашей семейной шуткой. Никто из слуг и его рабочих не мог даже притронуться к папиным блинчикам. От этих воспоминаний мне становится немного грустно, вот и все, вдобавок я не могла есть ничего, кроме пресной еды, после того, как он умер.

– О, дорогая, простите меня, что снова заставил вас все это пережить.

Она покачала головой и попыталась остановить поток слез, которые вполне естественно стекали по щекам.

– Все нормально.

Отважная улыбка заиграла на её губах.

– Может быть, сейчас вам захочется попробовать? – Брови Лиланда озабоченно сошлись на переносице. – Возможно, это вернет хорошие воспоминания.

– Хорошо, думаю, я попробую, – неуверенно согласилась Каролина.

Лиланд зачерпнул ложкой суп и поднес её ко рту Каролины. Он посмотрел на нее, удостоверяясь, что все в порядке, и когда она кивнула, дал ей попробовать блюдо. Суп был даже острее, чем она думала, восхитительно вкусный и обжигающий. В следующую секунду пожар распространился по всему телу. Одна лишь ложка супа дала ей понять, насколько она голодна, и когда Каролина проглотила пряное варево, тут же попросила ещё.

Лиланд отложил свою ложку и взял Каролину за руку. Он уже делал так, но раньше брал её за руку, чтобы помочь удержать равновесие или защитить, а на этот раз благовидного предлога не было. И в его прикосновении чувствовалась волнующая сладость.

– Знаете, мисс Брод… – начал он. Затем поднес сжатый кулак ко рту и смущенно откашлялся. – Вы не похожи на других девушек.

– Нет? – прошептала она.

В его устах эти слова звучали как похвала, но услышав их, Каролина обеспокоилась.

– Совсем. – Он покачал головой и улыбнулся, словно ему на голову свалилось неожиданное богатство, и он никак не может в это поверить. – Мне так хорошо рядом с вами. Может быть, это потому, что вы не из Нью-Йорка, и не особо интересуетесь всеми этими глупостями, но рядом с вами я чувствую себя намного счастливее, чем за все последние годы.

Сквозь окно пробились золотистые лучики солнца, и на веснушчатом лице Каролины заиграла широкая улыбка облегчения.

– О, и я! – выдохнула она и сжала его руку крепче. – Я чувствую себя точно так же.

Глава 22

Телеграфная компания Вестерн Юнион

Кому: Диана Холланд

Куда: «Ройял Поинсиана», Палм – Бич, Флорида

16:00, суббота, 17 февраля 1900 года.

Отличные новости – Твоя колонка весьма успешна -

Гонорар ждёт в Нью-Йорке – Продолжай работать – Д.Б.

– И за наших любимых гостей, мистера и миссис Генри Шунмейкер, самую прекрасную пару!